Творчество

Я побегу к тебе сквозь дождь,
По лужам, где дрожит сиянье
Усталых ламп, усталых звёзд...
Исчезнут время, расстоянье.

Меня обнимешь горячо,
Почувствуешь, как сердце плачет...
Но больше беды нипочём –
Ведь день... и год не зря был начат.

И облака, что вдаль плывут,
С собою унесут печали...
И губы вслух произнесут,
О чём так долго мы молчали.

Глава 8

Часть 1
Это не сон



Такси медленно ехало по улицам вечернего города, сиявшего огнями. Был час пик, поток машин казался нескончаемым, они подолгу простаивали в пробках и на светофорах... Таня положила голову на грудь Эдварда и почувствовала, как он уткнулся подбородком ей в волосы. Девушка блаженно вздохнула, каждой клеточкой впитывая его запах, почти забытый, но такой родной. Она чувствовала стук его сердца. Присутствие Эдварда, в которое она до сих пор не могла поверить... прикосновение, дыхание, тепло... Они сидели, обнявшись, и молчали, но эта тишина была такой нежной, сладкой, напоенной предчувствием. Ожиданием. Томлением.
И Таня поймала себя на мысли, что очень волнуется. После долгой разлуки они, наконец, окажутся наедине. Как вести себя? Что сказать? Эдвард очень противоречиво действовал на нее. Он будил в ней сумасшедшую страсть и вместе с тем невероятную робость.
Странный организм Тани отреагировал на это невольной дрожью. Эдвард почувствовал ее и, неправильно истолковав, шепнул:
- Ты совсем замерзла.
Он стянул варежки с рук Тани и стал легонько растирать пальцы, грея в своих ладонях. Потом прижал ее руки к своей груди и запахнул куртку. Таня закрыла глаза, оказавшись в этом уютном гнездышке. Но что-то все время не давало ей покоя... Прошлое теперь казалось странным, далеким сном, изменились ее чувства, изменилась она сама... и их отношения. Нравится ли это Эдварду? Чувствует ли он к ней то же притяжение – к Тане, а не Амбер, которой она была в тюрьме? Может быть, он приехал только из жалости? Из чувства вины?
«Что за странные мысли... Ты нужна ему, он скучал... И ты так же желанна», - осадила девушка сама себя. Было трудно понять, что чувствует Эдвард. Теперь их поцелуи были, можно сказать, невинными, и он обращался с ней, как с хрустальной вазой... Нельзя сказать, чтоб Тане не нравилась та трепетная нежность, с которой он касался ее, но это было так непохоже на все, что было между ними раньше. На тот ураган эмоций, обострявший и обнажавший все чувства...

За раздумьями Таня и не заметила, как они доехали. Но как только такси остановилось, она, не ожидая Эдварда, который расплачивался с водителем, вылезла из машины. Только тут же, оступившись, совершенно нелепо поскользнулась и шлепнулась прямо в кашеобразную грязь из снега и песка под ногами. Не успела она отряхнуться, как хлопнула дверца, и Эдвард оказался рядом. Таня недовольно посмотрела вслед отъезжающему такси, подавляя детское желание расплакаться.
- Я упала... – нахмурившись, произнесла она, вытаясь почистить пальто.
- Если бы ты подождала минутку, я бы по-джентельменски предложил тебе руку... – мужественно сдерживая улыбку, произнес Эдвард, но Таня видела, что его губы чуть дрожат, и это ее злило. Вот так романтика. Она уже представляла, на какое пугало похожа. И ее уверенность в собственной сексуальности села в такую же «лужу».
Таня устремилась вперед, рискуя снова растянуться, и как только приехал лифт, тут же нажала на кнопку, чуть не оставив Эдварда снаружи. Она мельком посмотрела в зеркало, но он тут же закрыл собой неприглядное для девушки отражение и аккуратно провел руками по ее волосам, незаметно смахивая налипший темный снег.
- Ты хотела уехать без меня?
Она по-детски дулась и молчала. Отошла от него, отвернувшись, вытирая лицо. Таня и не знала, что при этом еще больше испачкалась.
- Таня, - тихо сказал Эдвард, обнимая ее сзади за пояс. В его голосе слишком явственно сквозила улыбка. Ну еще бы, ухохотаться. Она упрямо дернулась, вырываясь, тогда Эдвард развернул девушку к себе и прижал так крепко, что у нее перехватило дыхание.
- Отпусти меня.
- И не подумаю.
Трепыхаться было совершенно бесполезно, но она попробовала. А когда не вышло, наконец, посмотрела на него, готовая зашипеть, как рассерженная кошка. Только встретив взгляд его манящих, пленительных глаз, потеряла связь с окружающим миром и собственными мыслями. И если бы Эдвард оставил ей хоть немного пространства, Таня точно бы стекла на пол, такая томительная слабость разлилась по ее телу. Ее сердце забилось как сумасшедшее, в горле пересохло от волнения и сладкого предчувствия. Через мгновение желанные губы прильнули к ее губам, и девушка, тая от невероятного блаженства, зарылась пальцами в его густые волосы, целуя его в ответ, пылко, жадно, отчаянно. Прошлое накатило на нее, возвращая все его жаркие ласки, страстные поцелуи, мгновения близости, заставляя терять голову от любви, желания, восторга... Он здесь, он с ней... наконец-то.
Эдвард чуть отстранился, и Таня, хоть с трудом могла отдышаться, почувствовала мгновенное острое разочарование.
- Вы выходите?
Чей-то голос слегка отрезвил девушку, и она, наконец, вернулась с небес на землю.
У дверей лифта стояла пожилая пара с престранными выражениями лиц. «Чем это вы тут занимались?! Или только собирались, негодники», - было написано в их подозрительных взглядах.
- А какой это этаж? – пробормотала Таня.
- Первый.
- Как первый? – растерянно спросила она.
- Похоже, нас вызвали обратно вместе с лифтом, - засмеялся Эдвард, пряча лицо в ее волосах.
- Так вы выходите?
Удерживая палец на кнопке «Стоп», Эдвард с улыбкой сказал девушке:
- Ответь им, а то я не понимаю.
- Мы не выходим. Нам на одиннадцатый этаж.
Пара вошла, двери закрылись, но Таня всю дорогу чувствовала молчаливое неодобрение попутчиков. Когда на седьмом этаже они выходили, пожилая дама грозно произнесла:
- Надеюсь, вы выйдете из лифта на своем этаже. Я проверю.
Таня не удержалась и прыснула от смеха, оставив «полицию нравов» по ту сторону дверей с возмущением на лицах.
- Мы неподобающе себя ведем, - хихикнула она. И тут ее взгляд упал в зеркало.
- Эдвард! Я же... Ой, ну как ты мне не сказал, ужас какой... – Таня попыталась стереть грязные полоски со лба и щек, но они уже засохли. Ее косметика размазалась, волосы растрепались, щеки пылали. - На меня же смотреть страшно.
- На тебя очень приятно смотреть, поверь мне. И мы уже приехали. Выходи, а то недовольная леди вернется, - улыбнулся Эдвард, вытаскивая ее из лифта.

Таня вошла в квартиру и поняла, что Лина ушла не так давно, видимо, вскоре после того, как подруга позвонила, сидя в такси, и сказала, что они едут. В гостинной горели свечи. В спальне чуть слышно играла музыка... и тоже горели свечи. Обстановка была слишком романтичной, и Таня потупилась, чтобы скрыть смущение. Кажется, Лина перестаралась... Отвернувшись, девушка поспешно разулась. Потом так молниеносно скинула пальто и шарфик, что Эдвард даже не успел помочь. Сгрузив все ему в руки, Таня взволнованно пролепетала:
- Я сейчас. На минутку в ванную, мне надо умыться. А ты проходи, располагайся.
Он растерянно кивнул, видимо, не понимая, что с ней творится. Таня и сама не понимала. Это надо так глупо нервничать!
Она влетела в ванную, прикрыв дверь, включила прохладную воду, смывая макияж. Вообще-то, это была только тушь, но она непривлекательно размазалась. И как Эдвард не рассмеялся, глядя на нее? На голове полный бардак, лицо в полоску, еще и остатки талого снега в волосах. Таня быстро расчесалась и, в очередной раз посмотрев в зеркало, вдруг увидела на крючке двери свое вечернее алое платье. Лина, Лина... как дальновидно. Не могла же она во время романтического ужина сидеть за столом в джинсах и простом синем гольфике. Таня разделась, беря платье в руки. Только одеть его не успела, потому что в этот момент неожиданно распахнулась дверь.

Эдвард так и застыл на пороге, не зная, что сказать, проклиная себя за то, что не постучал и растерянно глядя на Таню, кое-как прикрывшуюся каким-то куском ткани.
- Прости, я... не думал, что ты переодеваешься.
- Я просто хотела...
- Я не должен был...
Он уже не соображал, что говорит, потому что не мог оторвать взгляда от ее порозовевшей кожи, приоткрытых губ и груди, нервно вздымавшейся при каждом глубоком вздохе.
- Эдвард, ты что-то хотел? Мы в каком-то глупом положении, - попыталась пошутить Таня, хоть язык с трудом ее слушался.
- Прости, ты не даешь мне сосредоточиться, - признался он, снова обжигая взглядом. Ох, ну почему он не поведет себя, как джентельмен, и не отвернется? Она и так пытается держаться и быть менее безрассудной... Ужин ведь. Только это интересовало ее в последнюю очередь...
Таня стояла перед ним в каком-то приятном оцепенении, чувствуя сладкую дрожь, пробегающую по телу. Бесконечно долгий миг он ласкал ее глазами, ласкал так страстно, что она горела изнутри. И, забыв обо все на свете, совершенно разомлевшая и загипнотизированная его манящим взглядом, она шагнула к Эдварду, обхватила руками за шею и прильнула губами к его губам, опьяненно целуя. Непригодившееся платье скользнуло под ноги, когда он обнял ее, жадно притянув к себе. Пальцы Тани утонули в его волосах, голова закружилась. Его губы дразнили, мучали, сводили с ума, его ладони ласкали ее груди, медленно обводили изгибы тела, и Таня с трудом могла дышать, упиваясь каждым прикосновением. Такого чувственного восторга она не испытывала никогда, даже в тот первый раз, в водовороте страсти, на краю эмоций. Сейчас это было какое-то невероятно сладостное чувство гармонии, острая необходимость быть рядом, полная, восхитительная близость, где ее дыхание – продолжение его дыхания, стук его сердца – в ее.
Не отрываясь друг от друга в жаркой, томительной темноте, они наощупь добрались до спальни, пересчитав все углы на пути, скинули вазу с тумбочки и опрокинули стул. Таня нетерпеливо стягивала с Эдварда одежду, кидая на пол, путаясь в ней непослушными, ватными ногами.
И, почувствовав спиной мягкую поверхность кровати, она расслабилась, больше не боясь упасть, позволив своему безвольному телу растечься от невыносимого желания, плавиться изнутри. Она смотрела в прекрасное лицо Эдварда, озаренное неярким сиянием свечей, гладила руками горячую кожу. В этот момент ей до боли хотелось, чтобы он увидел ее внутреннюю уязвимость, понял, что она принадлежит ему, только ему... и утолил ее жажду, жажду любви.

Он рядом, близко-близко. Ее сбывшаяся мечта, ее сумасшествие... Эдвард. Она знает его вкус, его запах. Ее губы, пальцы, ладони чувствуют и впитывают каждое прикосновение. Его взгляд – пьянящий и страстный, солнечный зайчик на ее лице, теле. Его поцелуи – нектар, упоительный сок плодов, прохладное мороженное, дурманящая начинка конфет с ликером. Она пробует их, впитывает их, хочет еще... и еще... Берет все, чего желает, отдает все, чего желает он. Его волосы, его ресницы – будто травинки, которые нежно щекочут ее разомлевшую кожу, и это невероятно приятно. Его объятия – томный воздух летних ночей. Его прикосновения – то легкий, дразнящий утренний бриз, то полуденные лучи палящего солнца. А потом наслаждение, дрожь, смешавшая жар и холод – она будто медленно заходит с солнцепека в прохладные волны, и они ласкают, нежно омывают тело, наступают и отступают. Снова и снова... Это беспредельный океан страсти и упоения – Эдвард. Ее Эдвард.
Еще одно ослепляющее мгновение, прикосновение колючего подбородка к ее шее, сладкая ласка губ, горячее дыхание на коже за ухом, ладони, сжимающие ее бедра... Мгновение, вместившее вечность, чтобы, ловя жаркий вздох, даря сладкий стон – взлететь к небесам...

Приятно утомленная, сладко дрожащая, Таня лежала на животе, прижавшись к прохладной простыне. Мысль о том, что не так давно она тряслась под несколькими слоями одежды, заставила ее улыбнуться. Девушка по-кошачьи потянулась, купаясь в блаженстве... Эдвард нежно целовал ее спину, плечи, потом уткнулся лицом в спутанные, рассыпавшиеся по подушке волосы. Таня взяла его руку, коснулась губами ладони, поцеловала длиные пальцы. Ее вгляд скользнул по наполовину сгоревшим свечам, по будильнику.
- Часы сбились... – прошептала Таня.
- Мы ведь никуда не спешим, - с ленивой нежностью откликнулся Эдвард. – По-моему, из кухни пахнет чем-то очень вкусным...
- Ой... я совсем забыла. Своим легкомыслием испортила всю программу... Намечался изысканный ужин, романтическая музыка, тихая беседа при свечах... А я сразу затащила тебя в постель. Теперь ты подумаешь, что я падшая женщина....
Шутка получилась грустной. Эдвард медленно повернул девушку к себе. Ему защемило сердце, когда он увидел слезы в ее глазах. Он осторожно коснулся губами ее щеки, стирая соленую капельку.
- Я подумаю, что ты самая восхитительная, самая нежная, самая желанная женщина. Моя любимая женщина... – прошептал он.
От этих слов Таня совсем расклеилась и, обняв Эдварда за шею, расплакалась, уткнувшись лицом в его грудь.
- Ну вот, я опять заставил тебя плакать. Я чувствую себя негодяем. Ты и так похудела из-за меня...
- Кто тебе сказал? Карлайл, да? – нахмурилась Таня. – Он стал таким же сплетником, как Эсме. Что он еще сделал?
- Потом расскажу. А сейчас я начну тебя откармливать, - улыбнулся Эдвард.
Это было такое счастье – видеть его улыбку. Светлую, солнечную, адресованную именно ей.
- Ты снова улыбаешься, - радостно констатировала девушка.
- А ты все еще плачешь... – он непонимающе посмотрел на нее.
- Мы очень странно влием друг на друга...

После позднего ужина, остывшего, но все равно очень вкусного, они задремали, обнявшись. Свечи совсем догорели, когда Таня снова открыла глаза. Вспомнив кое-что важное, она взволнованно прошептала:
- Эдвард, ты спишь?
- Нет, - сонно откликнулся он.
- Я вспомнила, что не сказала тебе самое главное.
- Что же?
- При всей этой суматохе я... забыла сказать, что люблю тебя.
- Не волнуйся, я и сам уже давно это понял. Иначе ты бы не царапалась так больно, - тихим, чуть охрипшим голосом произнес он.
- Я больше не буду, - по-детски потупилась Таня.
- Не верю. Но знаешь... Делай что хочешь, царапайся, кусайся, кричи... только больше никогда не уезжай от меня.
- Не уеду, - взволнованно пообещала девушка, уткнувшись лицом в его грудь.
Он притянул ее еще ближе, гладя пальцами по обнаженной спине.
- Эдвард, а как же... твоя девушка? – спросила Таня дрогнувшим голосом.
- Какая де... ах, Джессика. Мы расстались несколько месяцев назад, - ответил он, касаясь губами ее волос.
- Почему?
Вдыхая запах его кожи, закрыв глаза и прижимаясь к теплой груди Эдварда, она ждала ответа, и уже не знала, зачем задала этот вопрос...
- Ее не устраивала моя бурная жизнь, а я не хотел жить по расписанию. Она пыталась свить уютное гнездышко, но с каждым днем я все меньше хотел туда возвращаться. Да, там было красиво и комфортно, она ждала меня после трудных операций с горячим ужином, массой упреков и мечтами о жизни, в которой ее папа устроит меня на престижную, стабильную... и скучную работу. Она так рвалась меня изменить, что совершенно забыла, зачем я вообще ей нужен и почему она все это делает. Мы долго были вместе и так надоели друг другу, что ничего кроме раздражения не испытывали. Когда абсолютно разных людей связывает только привычка... это тяготит все больше.
- Ты любил ее?
- Я привязался к ней, ценил ее заботу, но искры между нами никогда не было.
- А... со мной?
- Ты же знаешь.
Эдвард нежно провел по ее волосам.
- Я... хочу услышать.
Он снова улыбнулся, и сердце Тани сбилось с ритма.
- Вот уж не думал, что я способен так запасть на кого-то с первого взгляда...
- Видимо, сработали декольте и длина моей юбки...
- Скорее, твой прибалдевший взгляд и страстный шепот. А еще тот поцелуй... Смешно, но я никак не мог выкинуть его из головы. Меня никто не целовал после первых минут знакомства, да еще так...
- О чем ты? – удивилась Таня.
- Ну вот, ты даже не помнишь. А была такой горячей. Говорила, что я красивый. И обещала сделать все, что я захочу... Так откровенно меня никогдла не соблазняли. Какой мужчина устоял бы? – хмыкнул Эдвард.
Таня покраснела.
- Ты врешь...
Он покачал головой.
- Только представь – я вбегаю в комнату, такой кругой, с пистолетом, до смерти напугав отвратительного старикашку, пристававшего к тебе. Он в мгновение ока выметается, и я вижу, что девочка, то есть ты, изрядно накачана наркотиками. Я представляю, как торжественно выведу тебя на улицу – главное доказательство по делу... А потом вдруг оказывается, что ты не только идти, но и встать не можешь. Мне приходится убавить свою спесь и нести преступницу на руках. Я настойчиво стараюсь не слушать, что ты говоришь, но... Боюсь, ты одурманила меня сильнее любого наркотика – своими словами, своим телом и поцелуем, который невозможно забыть.
- Не думала, что я так неотразима... – потупилась Таня, слегка лукавя.
- Поверь, никто еще не хотела «отразить» твои чары так, как я. Но не удалось.
Таня потерлась кончиком носа о его нос, снова прильнув к груди Эдварда. В его объятиях было так тепло и уютно. Раньше она никогда не жаждала почувствовать себя маленькой девочкой рядом с сильным мужчиной, но сейчас Тане было невероятно приятно это ощущать.
- А я думала, ты меня презираешь. Просто терпеть не можешь.
- Но ведь ты тоже так себя вела.
- Это потому что ты мне сразу понравился.
- Логично... – заметил Эдвард с легкой иронией.
- Да, я поступала, как идиотка... Защитная реакция... я боюсь того, что не могу контролировать.
- Не переживай, я был еще большим идиотом. Ты меня выводила из себя, провоцировала, грубила, а я каждый раз с трудом подавлял желание тебя поцеловать.
- Больше не подавляй его... никогда-никогда. Потому что целуешься ты... обалденно, - шепнула Таня у самых его губ. За что тут же была вознаграждена долгим, горячим поцелуем.

В дорожной сумке среди вещей Эдварда Таня обнаружила папку с бумагами.
- Что здесь за документы?
- Это я тебе отсветил на память личное дело Амбер, полицейские отчеты... и статью из английской газеты.
- А у меня есть из литовской. Неужели обо мне писали в Англии?
- Конечно, ты ведь помогла расследованию, - улыбнулся Эдвард.
- Вот это да! – она с детским восторгом схватила газетную полосу с той самой статьей.
Заголовок большими буквами гласил: «Осуждена банда торговцев людьми». Таня стала читать вслух:
«Суд по криминальным делам Лондона наказал лишением свободы членов международной преступной группировки, которые обманным путем вовлекали в проституцию девушек из СНГ и Литвы.
За торговлю людьми 28-летнюю гражданку Литвы Эгле Томскайте суд приговорил к пяти годам тюремного заключения. Четверо проживающих в Великобритании албанцев осуждены на разные сроки лишения свободы от девяти до четырнадцати лет.
Как сообщила вильнюсская окружная прокуратура, еще пять членов этой организации ожидают суда в Литве. В ходе досудебного расследования было установлено, что группировка из пятнадцати человек обманным путем завербовала, доставила, продала и вовлекла в проституцию около ста двадцати девушек, половина из которых оказалась жительницами Вильнюса, Вильнюсского района и провинциальных городов Литвы. Преступники обещали им высокооплачиваемую работу в модельных агенствах Лондона и Манчестера. По прибытии девушек продавали за три тысячи фунтов стерлингов каждую владельцам публичных домов Германии, Монако, Арабских Эмиратов, Франции.
Вильнюсская прокуратура расследовала еще одно дело о вывозе этой группировкой в Англию из Литвы пятнадцати женщин, позже проданных в сексуальное рабство. Под прикрытием агенства по трудоустройству «филиал» фирмы вербовал клиенток для съемок в порнографических фильмах или вывозил за рубеж в публичные дома. Девушек хитростью вынуждали отдать документы, а потом передавали в руки торговцев «живым товаром». Правоохранительные органы установили, что данная преступная группировка зарабатывала около двадцати пяти тысяч литов в неделю, а за полгода более 700 тысяч.
Дело о торговле людьми было успешно раскрыто благодаря сотрудничеству британской и литовской полиции, а так же помощи молодой журналистки Тани Денали, корреспондентки журнала «Стороны жизни». 24-летняя девушка согласилась на участие в тайной операции, чем помогла полицейским напасть на след преступников и разоблачить самую крупную группировку последних лет. Корреспондентка награждена почетными грамотами полиции за помощь в расследовании дела и денежной премией.»

- Ну и как тебе? – лукаво глядя на Таню, спросил Эдвард.
- Я, оказывается, была «героем дня» и даже не знала об этом...
Отбросив газету, девушка устроилась у Эдварда на коленях, обняв за шею.
- Ты мной гордился?
- Конечно. Носил статью с собой. И хранил фотографию в бумажнике.
Таня хихикнула.
- Я не шучу, - заметил Эдвард чуть обиженно. Девушка притихла, глядя ему в глаза.
- Почему ты приехал? Потому что Карлайл позвал? – спросила вдруг Таня.
- Да.
Она как-то поникла, и Эдвард добавил:
- Ты же не звала... я не знал, хочешь ли ты видеть меня. Я не хотел причинить тебе новую боль. Но я все время думал о тебе. Жалел, что не остановил... и понимал, что не имел на это права.
- Конечно, имел, - сглотнув, возразила Таня.
- Я тебя совершенно не заслуживаю. Даже если забыть все идиотские поступки и слова.
- А меня ты спросить не хочешь? – вдруг улыбнулась девушка, кончиками пальцев разглаживая морщинки между нахмуренными бровями.
- Таня, я могу быть просто невыносимым... Ты со мной долго не выдержишь. Я упрямый, неразговорчивый, резкий, к тому же помешан на работе. Не умею быть романтичным и нежным.
- Умеешь... еще как умеешь, - ее улыбка стала еще шире. – Мне не надо слов. Хватит доказательств на деле.
Он по-прежнему хмурился. Таня не выдержала и засмеялась:
- Вернее, на губах и теле.
- Таня...
Она приложила ладонь к его рту.
- Если ты хочешь говорить, то скажи что-нибудь путное, хорошо?
- Мы так мало знаем друг друга...
Тень пробежала по ее лицу, и Эдвард почувствовал, как напряглось ее тело.
- Да, ты прав.
- Но... Когда я пришел вчера днем в редакцию и увидел тебя... Таня, я так по тебе скучал. Я больше не хочу расставаться. И не уйду, пока ты меня сама не прогонишь.
- Вот уж не дождешься...
Она обвила его руками, уткнувшись лицом в шею, и Эдвард почувствовал, что ее щека мокрая от слез.
- Я люблю тебя, - шепнул он.
Она еще крепче прижалась к нему.
- Что же нам теперь делать? – тихо спросила девушка.
- Поедем со мной.
Таня чуть отстранилась, в смятении посмотрев на Эдварда.
- В Англию? Жить?
Он кивнул.
- У Карлайла будет шок, - констатировала Таня.
- Он ведь сам хотел, чтобы я приехал. Так что винить некого. Или он рассчитывал, что я соглашусь изредка видеться с тобой?
- Может, он думал, что ты останешься...
- А ты как думаешь? – осторожно спросил Эдвард. – Ради тебя я мог бы побыть диковинкой местной полиции, копом, которого никто не понимает, но...
- Не надо... – улыбнулась Таня. – Я с удовольствием поживу с тобой в Англии. А потом... видно будет.
- Моя храбрая девочка, - он расплылся в ответной улыбке.
- Твоя... Эдвард, мне просто не верится. Прошлым утром я была такой несчастной... Как и последние пять месяцев. А сегодня я невероятно счастлива. Ты рядом, ты улыбаешься... и это не сон.

Часть 2
Вильнюс – Лондон


Таня сошла с трапа самолета, глядя в ясное голубое небо. Душа ее пела от счастья, за спиной словно выросли крылья. Пока такси везло ее домой по улицам Вильнюса, девушка не могла налюбоваться родным городом. У нее кружилась голова от зелени деверьев, цветения садов, свежей прелести мая. Почти полгода она не была здесь, и все вокруг казалось таким знакомым и вместе с тем новым, другим, еще красивее и ближе.
Сначала Таня собиралась к родителям, потом к Эсме, Карлайлу и ...Эдвину. Имя, данное малышу в честь одного из прадедушек, очень понравилось девушке. Оно было созвучно с именем ее любимого... Или у нее уже мания? Ну и пусть. Это так прекрасно – быть по уши влюбленной! Хотелось обнять весь мир.
И вскоре Таню ждала встреча с очаровательным незнакомцем – хрупким малышом, которому всего несколько недель, но счастливые родители со дня его появления на свет соревновались друг с другом в восторженных описаниях жизни сыночка, присылая Тане электронные письма.
Переписывались они часто, в том числе и по работе. Карлайл, не желая отпускать ценного сотрудника, придумал выход из положения ввиде специальной колонки «Английские репортажи Тани», таким образом угодив всем. И девушка, решив ни за что не расставаться с любимым мужчиной, сохранила еще и любимую работу.

Таня действительно чувствовала любовь, витающую в воздухе. На то и весна. На то и новая жизнь – изучающие глазенки малыша. Эдвина, почти невесомо сжимающего ее палец своей ручонкой. Это что-то удивительное, чистое, прекрасное.
Таня, пройдя через трудности, встретившиеся на ее пути, убедилась, что раньше многого не осознавала. А сейчас поняла, что счастье – это так просто! Обнять родителей после долгой разлуки, заглянуть в детские глаза, увидеть трогательную нежность на лицах Эсме и Карлайла, склонившихся вдвоем над колыбелькой, а еще услышать тихое: «Скучаю» в телефонной трубке и шепнуть в ответ: «Я тоже». А еще счастье – просто дышать весной, любоваться красотой вокруг... и жить в ожидании чуда – каждый день.

Месяц, который Таня провела в Литве, пролетел незаметно. Наверное, теперь она всегда будет чувствовать грусть и радость, пакуя чемодан, неважно, в каком направлении полетит: Вильнюс – Лондон или Лондон – Вильнюс. Она всегда будет прощаться с любимыми, летя к любимому, и наоборот. Но без разлук ведь нельзя по-настоящему почувствовать радость встреч...
За день до отъезда зазвонил телефонТани. Номер был незнакомый.
- Это Таня Денали? – спросил молодой женский голос.
- Да, - немного удивленно ответила девушка.
- Я бы хотела встретиться. Вы меня не знаете, но это очень важно.
- Хорошо, - заинтригованная, Таня договорилась о встрече с загадочной незнакомкой.

В кафе ее ждала незнакомая миловидная блондинка.
- Меня зовут Лаура Станевич.
Таня напрягла память, пытаясь вспомнить, где слышала это имя.
- Я та самая девушка, из-за которой все началось... Моя мама позвонила в редакцию. Я не могла с ней связаться, потому что... никак не получалось.
- Я очень рада познакомиться. И рада, что ты нашлась, - почему-то очень взволнованная этой встречей, произнесла Таня.
- Я тоже очень рада знакомству, - робко улыбнулась девушка.
Они сели за свободный столик, заказав по чашке кофе.
- Я хотела поблагодарить за все, ведь если бы не вы...
- Давай без «вы», хорошо, Лаура? И я не сделала ничего особенного, правда. Так как ты меня нашла?
- Я просила в полиции, но там не давали координат. Только потом я прочитала прошлогоднюю статью в газете, узнала название журнала, сходила в редакцию. Одна из сотрудниц дала ваш... то есть, твой, номер. Просто я действительно очень хотела сказать спасибо за все.
- Не надо меня благодарить... Я только сама глупо попалась, а в Англии почти сразу угодила в тюрьму, - с улыбкой покачала головой Таня.
Но она была искренне тронута благодарностью этой девушки, ее восторженным рукопожатием и взволнованными словами.
- Но если бы ты не сделала всего этого, ничего бы не выяснилось...
- А что же случилось с тобой?
Лаура опустила голову, вздохнув, а потом, после недолгой паузы, заговорила, теребя салфетку в руках.
- Один раз мы с подругами сидели в студенческом кафе, такие хохотушки-первокурсницы. К нам подсели несколько парней. Пригласили на дискотеку. Роландасу было двадцать три, все-таки пять лет разницы, но он так красиво ухаживал... и мне очень не хотелось, чтобы его друзья считали меня малолеткой. Мы стали встречаться. Чаще на людях, чем наедине. Потому что я довольно строго воспитана и держала определенную дистанцию. Его это не отталкивало, как других парней... Потому я решила, что все серьезно. И не отклоняла его предложений, ходила в клубы, хоть многие из его знакомых мне не нравились. Я влюбилась, а он, как потом оказалось... только пытался втянуть меня в свой грязный бизнес.
Она смотрела в окно, и Таня видела слезы в глазах девушки. Ей защемило сердце.
- Однажды он предложил мне сходить на кастинг. Сказал, что его друг – фотограф, и с моей внешностью я точно стану звездой. Я прошла отбор, и была на седьмом небе от счастья, узнав, что буду работать моделью в Англии. Я уговорила родителей отпустить меня, пообещала, что буду осторожна и сразу позвоню. Роландас поехал со мной. Сначала все было хорошо, его друг-фотограф делал снимки. Однажды, когда мы были наедине, Роландас предложил мне раздеться перед камерой. После долгих уговоров я согласилась... А потом появился его друг. Они стали убеждать меня сняться в «кино». Я отказалась. Тогда они стали угрожать, и... изнасиловали. Фильм все-таки получился...
Лаура стерла слезы со щек, все еще глядя в окно.
- Что было потом, я уже плохо помню. Меня чем-то накачали, куда-то отвезли. Очнулась я в незнакомом месте. Меня заставили сниматься в порнофильмах. Если я не соглашалась, били, вкалывали наркотики, запугивали. Это длилось почти полгода. Потом я им надоела, появились новые «модели», я же попала во второсортный публичный дом. Я была знакома с Соней Лейк, о которой писали в газетах. Я видела, как ее накачали наркотиками, как клиент, с которым она была, выскочил из комнаты, вопя, что девчонка умерла. Точнее, он орал «сдохла». У меня началась истерика, я забежала, увидела ее... всю белую... Чтоб убрать с глаз, меня закрыли в подвале и держали там, поэтому полиция не нашла меня в тот день, когда была облава. Но позже, когда бандитов задержали, меня освободили.
У Тани стоял комок в горле. Какие ужасы пришлось пережить этой юной девушке!
- Это страшно... – только и смогла произнести она.
- Все уже позади... Потом я была свидетельницей по делу. Говорила с детективом, который его вел...
- Эдвардом? - невольно вырвалось у Тани.
- Да, кажется. Не помню точно имени, но лица не забуду никогда. Он так мне помог... Связался с родителями, сообщил, что я нашлась... Единственный мужчина, который на протяжении долгого времени обращался со мной, как с человеком. Такой красивый, и такой грустный... Ты встречала его?
- Да... Это мой парень, - Таню распирало от гордости, когда она это говорила.
- Правда? Но как...
- Очень странно все было. При той облаве я попала в тюрьму.
- И он помог тебе? Как романтично!
- Не совсем так, но... – Таня улыбнулась. – Я обожаю его. Он замечательный.
- Я так рада за тебя, Таня.
- А как ты сейчас, вернулась к родителям?
- Да. Сначала мне было очень стыдно, и я несколько месяцев не решалась к ним прийти, жила у подруги. Но потом набралась смелости, понимая, что причинила им боль и продолжаю это делать. Они были так рады... Все мне простили.
Лаура опять вытерла слезы, ее голос задрожал.
- Ты не виновата... Ты не могла знать, что так будет, ты еще совсем юная. Главное, все закончилось, ты дома...
- Благодаря тебе. Спасибо!
- Это вовсе не моя заслуга. И мои переживания – лишь мелкие неудобства по сравнению...
- Не надо сравнивать. У меня не было выбора, а ты сама пошла на это, чтобы помочь. Ты очень смелая.
- Это не так... Но знаешь, если бы я не ввязалась во все это, я бы никогда не встретила парня свое мечты, – улыбнулась Таня. – Я бы многого не сделала. По-этому, я тебе тоже очень благодарна.

Огромный зал ожидания аэропорта Хитроу был полон людей, но Таня сразу увидела Эдварда и побежала к нему. У него была сияющая улыбка и очень грустные глаза. Таня обняла его и горячо поцеловала.
- Какая пытка – расставаться...
- Точно, - лаконично согласился Эдвард.
Она уже привыкла к его кратким формулировкам. Она уже читала по глазам все, что он хотел сказать. Она уже знала, что он любит пиццу и стейк и не любит морепродукты, любит кино и не любит театр, плохо танцует, неразборчиво пишет и если отправить его в магазин, он может вернуться ни с чем, просто потому что снимал с крыши забившегося в щель соседского кота, в результате забыв, зачем выходил из дому; а еще он терпеть не может ночных звонков и незваных гостей, трет шею, когда нервничает, прикусывает губу, когда напряжен...
Он любит футбол, она – баскетбол, он – чай, она – кофе, он – собак, она – кошек. И оба любят книги, сладости... и адреналин.

Всю дорогу у Тани не закрывался рот от восторга. Она взахлеб рассказывала о родителях, встрече с Лаурой, и, конечно, маленьком Эдвине.
- Жаль, что ты не смог полететь со мной. Ты бы видел, какой чудный малыш! Похож на обоих. Карлайл и Эсме так счастливы, нельзя налюбоваться на эту семейку. Только недавно расстались, а я уже скучаю…
- Это не страшно, увидитесь, когда они прилетят на свадьбу.
- Какую свадьбу? – недоуменно спросила Таня, посмотрев на него. Обвела очарованным взглядом красивый профиль, мысленно растрепала пальцами непослушную копну волос и поцеловала длинные ресницы... Скорее бы оказаться дома. А он говорит загадками. Эдвард остановил машину на площадке у живописного парка, и она поерзала на сидении.
- Нашу, - сосредоточенно хмурясь, произнес он. Почти спокойно. Почти... Сердце в ее груди билось все сильнее и сильнее.
Он заглушил двигатель, чуть хрипло добавив:
- Конечно, если ты не против, чтобы твоим мужем был поганый коп.
Наконец, он посмотрел ей в глаза. Это все, что Тане было нужно... один взгляд сказал ей больше тысячи слов.
- Так как, не против?..
Впервые со дня их знакомства она видела его таким. Взволнованным, растерянным, Тане даже показалось, что Эдвард чуть покраснел. Как же она его любила.
Таня взволнованно улыбнулась, посмотрев в его глубокие, нежные, полные солнечного света глаза. Потом плавно скользнула к нему на колени, обнимая за шею. По привычке запустила ладони в густые волосы, коснулась губами ресниц и прошептала:
- И вовсе он не поганый… На самом деле, это самый лучший образчик мужчины. Ловит бандитов, умеет готовить и божественно целуется. Что еще нужно женщине?

.................................................................................................................................

Вот и заключительная глава. Надеюсь, окончание никого не разочарует... Я очень люблю этих героев, а они - друг-друга, потому все должно было быть именно так.
Большое спасибо всем моим читателям! Очень благодарна Даше за то, что разрешила взять ее работу, которую я очень люблю.

---

Источник: http://anti-robsten.ucoz.ru/forum/33-70-1

---