Звонок телефонный рыданьем в ночи
Прорвался сквозь сон твой глубокий и сладкий.
Душа замирает, а сердце кричит...
Но разве с судьбой поиграешься в прятки?
Несмелой рукою ты трубку возьмёшь,
Чтоб сквозь провода чей-то голос услышать...
И эхо трёх слов, вызывающих дрожь,
Летит в никуда: «Он может не выжить...»
Почти не дыша и не смея рыдать,
До боли кусая поблёкшие губы,
Ты станешь безмолвно секунды считать –
Стук капель дождя в водосточные трубы...
И время потянется вечностью звёзд,
Что с неба взирают на мир равнодушно.
Не слыша от горя, не видя от слёз,
Ты будешь метаться по комнате душной.
Лишь двадцать минут, а как-будто сто лет –
Волнений, терзаний, кошмарного мрака...
И ночь бесконечна; далёкий рассвет
Нескоро развеет агонию страха.
Всё словно во сне – шоссе без конца,
Мельканье огней, завывание ветра.
Ты видишь черты дорогого лица
Сквозь холод и дождь отражением света.
И молишь безмолвно: «Не смей умирать...
Прошу, заклинаю, держись, мой любимый.
Ты должен дождаться, ты должен узнать...
И эта любовь пусть придаст тебе силы.
Лишь ты в сердца стуке, в улыбке, в слезах...»
Ночь скорби полна, но она не ответит.
Пустой коридор, что лекарством пропах
Печальным больничным обьятием встретит.
Шаги отдаются набатом в ушах.
Глаза застилает туманная влага.
Но верит любовь, жарко молит душа,
Лелея надежду, как высшее благо...
Стальные приборы. Стерильный покой.
Родное лицо так бледно, неподвижно.
Коснешься запястья дрожащей рукой,
«Я здесь, я с тобой», - повторяя чуть слышно.
Ты ждешь, чуть дыша, только он все молчит...
Усталые веки не в силах сомкнуться,
В безмолвии сердце тревожно стучит...
И вдруг его пальцы в твоих шевельнутся.
Чуть дрогнут ресницы, впуская рассвет,
Луч солнца скользнет в двери ночи бессонной...
В любимых глазах недоверия след.
И тихая нежность, и свет потаенный.
«Ты здесь, почему?» – он устало шепнет,
Но руку отдернуть тебе не позволит.
Былое упрямство в душе всколыхнет,
Хоть слабость его лишь сильнее неволит.
«Я просто пришла, чтоб ты не был один.»
«А слезы в глазах?» «Мне попала соринка.»
«Ах вот как... Ну что ж. Развернись и иди.
Чего ты так смотришь? Прощай, моя льдинка.
...Ну что ты молчишь? Я тебя не держу.
И я не нуждаюсь в столь бурной опеке.»
«Прости, что забыла... Тогда ухожу.
Здесь есть медсестра. А лекарства в аптеке.
Ломай свои ребра. Рискуй головой.
Лишь ты за себя был и будешь в ответе.
Неважно, что нужен кому-то живой...
Никто не заплачет. Ты волен, как ветер.
Испытывай дальше всю мощность руля,
Чини мотоцикл – скоро новеньким выйдешь...
Я льдинка, ты прав. Только я не твоя.
И больше меня никогда не увидишь.»
Застынет рыданье в дрожащей груди...
Как новый ваш бой с хладнокровием выиграть?
Ты взгляд отведешь, собираясь уйти,
И руку опять попытаешься вырвать.
Но пальцы его обжигают ладонь,
И нежность его приковала цепями.
Все жарче и жарче пылает огонь,
Что хочешь прикрыть ледяными словами.
Он тихо притронется к мокрой щеке,
Предательских слез ручейки вытирая.
И кончики пальцев замрут на виске,
Защиты лишив, весь запал отбирая.
«Прости... Я и правда со смертью играл.
Но даже не думал, что ты так поступишь...
По-детски нелепо с тобой воевал,
И не замечал, что страдаешь... и любишь.»
Шепнешь, защищаясь: «Совсем не люблю.»
Но он будет ждать безоружного взгляда,
Сжимая безвольную руку твою,
Стирая границы, минуя преграды...
Срывается сердце, и нет больше сил
Скрываться от глаз его теплых, как лето.
И если бы каждый вот так не любил,
Ослепло бы солнце от этого света,
На мертвой земле расцветали цветы,
И реки текли в изможденной пустыне...
Стал мир воплощением дерзкой мечты,
Прекрасным, волшебным, счастливым отныне.
Он мягко притянет в объятья свои,
Целуя волос непослушные пряди.
И плавится «льдинка» от тихой любви,
Тем будничным утром в больничной палате.
Источник: http://anti-robsten.ucoz.ru/forum/40-30-1#25388
