Узелки счастья на ниточке судьбы
Он быстро шел по улице, сжимая лямку рюкзака за спиной, перепрыгивая через лужи и почти не обращая внимания на окружающих. Его пригласили на собеседование. На собеседование! После сотен резюме, которые он посылал все лето с завидным упрямством не только по вакансиям, которые появлялись в газетах, но и просто по всем фирмам, где можно было предположить наличие системного администратора, и которые большей частью тупо игнорировались, получить приглашение на собеседование было для Вита почти равносильно чуду. Он шел , стараясь ступать в такт ритмичной музыке, гремящей в наушниках, беззвучно шевеля губами , проговаривая тексты любимых песен (подпевать не решался даже шепотом в силу полного отсутствия слуха), но зато это отвлекало от переживаний: собеседование — это еще не приглашение на работу, неизвестно чем закончиться. Его почти суточное бдение и волнение могли обернуться полным крахом буквально за несколько минут нахождения в кабинете начальника фирмы.
Визг тормозов пробился даже сквозь мерный звук барабанов и заставил оглянуться. На проезжей части стоял пацан в дурацком прикиде — джинсы, порванные везде, где можно, толстовка с непонятным принтом, волосы, стоящие почти дыбом, проколотые во всех местах уши, - и, зажмурив в отчаянии глаза, держал в объятиях непонятный комок шерсти, судя по всему щенка или кошку. Движение на дороге было весьма плотное, пусть и оживленным назвать его было нельзя — в наше время центр любого мало-мальски крупного города в час пик напоминает лениво ползущую разноцветную, сверкающую, гудящую змею, застревающую на каждом повороте - поэтому пацан вряд ли избежал бы серьезных повреждений, если бы не Вит. Он был слишком близко от проезжей части, и слишком совестлив, чтобы просто смотреть или снимать на камеру мобильного будущее ДТП. Воспользовавшись тем, что светофор временно перекрыл движение машин с его стороны, а водитель на «стрелке» лихорадочно поправлял авторегистратор, и поэтому притормозил, молодой человек в два прыжка вылетел на мостовую, схватил неподвижно застывшего пацана за руку, и в почти в каскадерском прыжке вернулся обратно на тротуар. При этом умудрился упасть, разбить колено и порвать джинсы.
Спасенный почти не пострадал, правда весь был в брызгах грязи — и от машин, и от эффектного падения спасителя в грязную лужу. Пока Вит оглядывал неожиданные повреждения, вспоминая все знакомые и незнакомые ругательства, пацан тихо стоял рядом, и только произнес:
- Модненько стало, - когда его спаситель, матерясь выразительным шепотом, стал рассматривать дырку на колене.
- Ага, а пятно поставил лучший дизайнер современности, сама мадам Жизнь, - Вит саркастически улыбнулся. - Шел бы ты, пацан, … домой или куда ты там направлялся.
- А ты куда? - казалось щуплый паренек не слышал и половины из сказанного.
- На работу устраиваться. Теперь, судя по всему, только дворником. Иди, пацан, иди, и не надо меня благодарить, - Вит взялся за худенькие плечи, чтобы развернуть мальчика и придать некоторое ускорение. Тот неожиданно поднял пушистые ресницы и на молодого человека глянули потрясающие глаза: зелено-карие, глубокие и крайне печальные. Покачал головой:
- Я с тобой, можно?
- Конечно! Если тебя устроит должность младшего помощника старшего дворника, то милости просим! - Вит резко отвернулся и, стараясь больше не обращать внимание на спасенного, проклиная в душе свой героический порыв, зашагал в сторону предполагаемой работы, даже не представляя, как он будет оправдываться за свой потрепанный вид. Они ждут программиста, а не героя, поэтому могут и не одобрит повышенную тягу соискателя к благородным поступкам, связанным с риском для жизни. Посмотрев на часы, Вит ускорил шаг, очень надеясь больше не услышать визга тормозов за спиной — парнишка был явно не в адеквате, вдруг опять под машину кинется.
Его приняли!! Это было удивительно, изумительно, неправдоподобно, но его приняли, несмотря на опоздание, непрезентабельный вид и заляпанные разорванные джинсы. То ли потому, что к своим 27 годам он приобрел неплохой опыт, то ли фирма действительно крайне нуждалась в специалисте, а IT-ищники — это те немногие профессионалы, которые редко попадаются на глаза начальству и посетителям и больше общаются с железом, чем с людьми, так что внешний вид — дело десятое.
Через полчаса Вит вышел из дверей офиса совершенно другим человеком — ему хотелось обнять весь мир (почти, за исключением некоторых индивидов). Может быть поэтому, натолкнувшись взглядом на жертву своего благородного поступка, съежившегося на лавочке «для курящих» недалеко от входа в обнимку все с тем же непонятным клубком шерсти, молодой человек не испытал приступа раздражения или недовольства.
- Ну, и что ты здесь высиживаешь? Тебе идти некуда? - Вит плюхнулся рядом и, забыв о данном себе зароке вести здоровый образ жизни, с удовольствием затянулся первой в этот день сигаретой. Паренек не отодвинулся, только покосился опасливо на своего спасителя.
- Как тебя зовут-то, чудо природы?
- Стаси..,- негромко сказал пацаненок.
- Стасик, значит, - удовлетворенно согласился Вит. - А меня зовут Виталий, для своих просто Вит. Ты совершеннолетний? А то вдруг тебя уже по всему городу с собаками разыскивают. Привлекут еще по статье за совращение.
- Совершеннолетний. Да и искать пока некому, - парень опять уткнулся носом в грязную шерсть непонятного животного.
- А жить-то тебе есть где? - благодушно спросил Виталий, не слишком ожидая ответа. И был крайне удивлен тихим «Нет». Он, уже почти встав со скамейки, плюхнулся обратно, вздохнул:
- Весело, - тихонько присвистнул. - А под колеса машины ты, надеюсь, не от безысходности полез?
- Нет, так получилось. Бонни вырвался и побежал, а я за ним, - в качестве доказательства паренек подсунул под нос Вита затисканную в объятиях животинку, и он смог, наконец-то, разглядеть и черные глазки-бусинки и любопытный «кожистый» нос.
- Понятно. Раз уж взялся тебя спасать, видимо, придется довести дело до конца, - Виталий вздохнул. - Мне завтра на работу выходить, а у меня холодильник пустой, дом без пригляда, и из-за тебя у меня еще и нога болит. Будешь пока моим помощником по хозяйству. А твой волкодав — штатным сторожем. Пошли.
Виталий действительно чуть прихрамывал — симулировал он при этом или нет, его новый подопечный не анализировал, но рядом шел в уже более веселом настроении. По дороге зашли в магазин. Вит не кривил душой, говоря о пустом холодильнике, но пока не было надежды на какой-то заработок, он не торопился «проедать» денежные запасы. Теперь же он решил порадовать и себя, и «приемыша». И, несмотря на больную ногу, нести большие сумки Виталию пришлось самому. Уж очень хлипким был Стасик.
Пока пришли, пока более — менее разобрались, разговаривать было некогда. Потом Вит быстро сбегал по душ, и с чистыми душой и телом отправил туда же нового жильца вместе с комком шерсти по имени Бонни, сунув пареньку свою старую футболку и шорты на резинке. А сам занялся ужином, впервые за последнее время чего-то напевая про себя (очень тихо, чтобы не шокировать соседей по квартире и этажу).
- Это твоя квартира? - Стасик оказался весьма проворным, Виталий только-только и успел, что запихать мясо в духовку и начать резать овощи.
- Нет, снимаю. Я приехал сюда в конце весны. Так что пусть твой волкодав будет поаккуратнее, я с хозяйкой о животных не договаривался.
- Он, наверное, приученный, - неопределенно пропыхтел паренек за спиной Виталия, пытаясь закрепить шорты на талии. - А сюда никто неожиданно не заявиться? А то вдруг испорчу твою репутацию?
- Не испортишь, - Виту стало еще более весело. - Хуже уже некуда. Жена мне изменила со своей подругой. Так что если меня засекут, живущим с парнем, уже никто не удивится.
За спиной установилась странная тишина, а потом тихий голосок четко произнес:
Мое полное имя — Анастасия. А сокращенно меня зовут Стаси.
Если бы вдруг заговорил отмытый, но не ставший менее лохматым щенок, сидящий сейчас у стола и с вожделением ожидающий хоть кусочка еды, Вит удивился бы меньше. Чуть не выронив миску с салатом, молодой человек медленно оглянулся, - и обомлел. За его спиной действительно стояла девушка — в этом не могло быть сомнений. Растянутая футболка, чуть сползшая с точеного плеча, открывала нежную кожу, под тонким трикотажем явно просвечивала округлая грудь, и нельзя сказать, что маленькая, с пушистых волос исчез ежик-ирокез, теперь они влажными темными кудряшками обрамляли миловидное лицо, весь «металлолом» с ушей тоже испарился, поблескивала только одна пара изящных сережек. От прежнего «пацаненка» остались только зелено-карие глазищи и хрупкое телосложение.
Видимо, лицо Вита было слишком изумленным, потому что Стаси, не выдержав, фыркнула:
- Ну, и долго ты меня будешь рассматривать?
- Дырки в ушах ищу, - ляпнул, не подумав, парень, смутившись. Действительно, 27 лет, а ведет себя как неопытный юнец!
- Это были клипсы. Я слишком люблю свою шкурку, чтобы лишний раз ее без дела прокалывать.
- Что же ты сразу не сказала, что девчонка? - Вит справился с изумлением, занялся салатом и сервировкой стола.
- А вдруг бы не взял с собой? А так, думала, что ты — гей. Пригласил бы с надеждой на продолжение, а тут облом. Но сразу ведь на улицу не выгнал бы, и приставать бы не стал, - Стаси ловко отобрала у Вита салатник и вилки и быстро накрыла на стол.
- На улице в любом бы случае не оставил, - проворчал парень. - А без приглашения я не пристаю.
- Для этого приглашение надо? Не знала! Надо подумать о дизайне бумажной версии! - Стаси опять рассмеялась.
Она вообще оказалась очень смешливой и крайне разговорчивой. Виталий поражался, как можно за полтора часа непрерывной болтовни вывалить кучу информации, не содержащей ничего ценного! Единственное, что он понял — именно благодаря увлечению бабушки девушки театром в его квартире поселилась эта опереточная парочка - Бонни и Стаси. Не смысле, что бабушка их сюда пригнала, а в смысле имен. Да и поведение соответствовало — к вечеру во всех помещениях был полный кавардак как следствие массы милых «недоразумений».
- Я не знала, что с щенком будет так много хлопот, - повинилась девушка, пытаясь отобрать у развеселившегося наевшегося Бонни нечто, похожее на домашний тапочек.
- А дома он у тебя вел себя по другому? - недоверчиво фыркнул Виталий, принципиально не вставая с дивана, чтобы помочь (да и колено побаливало).
- Я его только сегодня подобрала, - еще более виновато почти прошептала Стаси, искоса наблюдая за тем, как хозяин съемного жилья буквально «выпадает в осадок». И быстро добавила:- Но я постараюсь за несколько дней его приучить к порядку, честно.
Грохот упавшей тумбочки для обуви, откуда щенок пытался достать очередной башмак, поставил под сомнение ее утверждение. Вит выразительно поднял брови и вышел на кухню покурить.
Перекур затянулся у него почти на полчаса. Уже стихли звуки уборки, Стаси мышкой проскользнула в ванну, а потом в маленькую комнатку, выделенную ей как временную жилплощадь, а парень все стоял у окна с давно истлевшей до фильтра сигаретой. Стоял и поражался сам себе: вот какого черта он сам, без уговоров и обещаний, предложил этой парочке у себя немного пожить? Как сказала тихо в благодарность Стаси: «мы не долго, не больше месяца». Интересно, что за это время останется от квартиры? Да и от его нервов тоже. Ведь тут же возникает второй вопрос: зачем, ну какого... он сказал, что он благородный человек и не лезет без приглашения, тем самым лишив себя и пути для отступления, и места для маневра? Да, эйфория от успеха иногда заставляет делать очень странные вещи.
За последующие несколько дней Вит выяснил еще одну вещь: он не только благородный дурак, но еще и мазохист. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что Стаси ему нравиться. Нет, не так. Не просто нравится, а ему безумно хочется стать для нее не только невольным другом, но и вполне добровольным близким другом. Но... во-первых, он обещал не лезть без приглашения (идиот, кто за язык тянул!). Во-вторых,... ну не мог он грубо воспользоваться ее житейскими наивностью и беззащитностью, которые проглядывали во всем: в поведении, в словах, в поступках. На непуганую, ну понятно, кого, она не походила. Наоборот, иногда Виту казалось, что ее совсем недавно кто-то весьма успешно напугал. Настолько успешно, что дома она предпочитала ходить в безразмерном «плюшевом» спортивном костюме, приобретенным «по случаю», когда на следующий день после заселения сбегала в магазин за «мелочами». На вопрос парня, неужели она так и была без вещей, Стаси пришлось смущенно ответить, что свои немногие пожитки она потеряла, пока спасала Бонни. Скинула сумку перед своим рывком на мостовую, а потом, когда о ней вспомнила и вернулась (Вит как раз успешно собеседовался), вещей уже не было и в помине. Хорошо хоть, что документы и немного денег у нее оставались в карманах.
Дефилируя теперь по квартире в плюшевом бархате цвета взбесившегося апельсина, девушка, видимо, была уверена, что абсолютно не вызывает у Вита ни малейшего мужского интереса, только дружеское участие неудачнице по жизни. Возможно, так бы и было, если бы они сталкивались только в полутемном коридоре или загроможденной кухне. Но молодой человек не мог( а самое главное, и не хотел!) заставлять девушку проводить все вечера на кухне или в комнатке без окон, которую хозяйка квартиры гордо именовала гардеробной, а Вит использовал в качестве «запасного аэродрома» для припозднившихся друзей.
И хотя они ужинали не всегда вместе, но вечерами сидели оба в большой «зале»: комнате, где смогли поместиться кровать, диван, стол,шкаф и даже телевизор. Стаси, видя его усталость, пыталась сдерживать свое неуемное жизнелюбие и болтливость, играть с Бонни и то старалась тихо. А Вит, укрывшись за раскрытым ноутбуком, занимался мазохизмом: рассматривал свою юную соседку и изнывал от желания. Всего его представления о женской привлекательности и красоте уже давно полетели в тартарары.
Он всегда был уверен, что ему нравятся женщины с низким, слегка хриплым голосом, у него мурашки пробегали, даже когда он слышал такой голос по телефону. А теперь от серебристого смеха Стаси у него не мурашки бегали, у него вполне ощутимо поднималось настроение и не только...Он предпочитал обычную одежду, не любил девушек в слишком экстравагантном или небрежном одеянии. Но теперь с нежностью и юмор вспоминал, как принял Стаси за парнишку в ее «рОковом» одеянии, а апельсиновую шкурку, не отрываясь, буравил взглядом не потому, что настолько раздражала, а потому, что очень хотелось увидеть то, что она скрывает. Он описывал в разговорах с друзьями, как он любит, когда длинные волосы партнерши по сексу укрывают его, словно плащом, но за право запустить пальцы в коротко подстриженные кудряшки Стаси, чтобы , притянув ее голову, приникнуть к нежным губам жадным поцелуем, Виталий был готов отдать душу. Он подсмеивался над «европеизированными» сокращенными именами (иногда даже над своим), но как мысленно не пытался по другому назвать свою «квартирантку» - Настя, Настена, Ася, - ничего не радовало. А «Стаси» ложилось на язык легко и сладко. Он спокойно относился к животным и их хозяевам, но когда она, изящно наклоняясь с дивана к Бонни, чмокала того в мокрый нос, Вит по-черному завидовал этому невоспитанному комку шерсти и еле сдерживался, чтобы грубо не послать его... в коридор.
Не имея моральной возможности просто выразить свои желания (слово «чувства» Вит пока не торопился говорить даже мысленно), парень не нашел ничего лучшего, как попытаться соблазнить юную деву. Несколько небрежный в быту, он теперь принимал душ, как только приходил с работы, и даже брился. Пытался чаще появляться на глаза Стаси с обнаженным торсом, обтягивающие спортивные штаны одевать не рисковал — не потому, что ноги кривые, просто вдруг все его желание станет резко слишком очевидным и вместо привлечения просто шокирует. Обошелся обычными домашними джинсами, пусть слегка потертыми и дырявыми в некоторых местах, но подчеркивающими длину и стройность ног. Чувствовал себя дико, как престарелая кокетка, но кроме слегка удивленных и испуганных зелено-карих глаз ничего в ответ не получил. Результатом всегда был поздний ночной холодный душ, который только и помогал более-менее спокойно заснуть.
Через примерно пару недель такого совместного мучительно-сладкого существования Вита по возвращении домой встретил не бешеный апельсин, а Стаси, одетая как в первый день - в его футболку и шорты:
- Бонни перевернул весь ужин на меня. Вещи я постирала, кухню вымыла, но, боюсь, дома больше есть нечего.
- Ничего, горячий чай и бутерброды меня устроят, - в последнее время Вит был абсолютно не привередлив в еде. Спроси его, чем он ужинал на неделе — не ответит.
Радостная, поскольку не влетело ни ей, ни Бонни, Стаси сама принесла ему целый поднос бутербродов и бокал с чаем прямо в комнату, и уселась в обнимку с подушкой на диван. По телевизору показывали очередные новости, Бонни увлеченно грыз кость, помаргивал экран ноутбука — прям семейная идиллия. Вит, задумавшись, «завис» над бутербродом и даже вздрогнул от тихого нежного голоса:
- А ты красивый, даже когда серьезный.
Он удивленно посмотрел в сторону Стаси. Она сидела с ногами на диване, уютно обнимая подушку и совершенно не стесняясь, рассматривая Виталия. От вида ее широко распахнутых глаз, растрепанных еще влажных кудряшек вокруг нежного личика, всей трепетно-тонкой фигурки, сердце парня пропустило один удар, а потом забилось где-то на уровне солнечного сплетения, и стало очень жарко внизу живота. Он поторопился придвинутся поближе к столу, чтобы девушка не увидела его возбуждения.
- Не знаю насчет красоты, как-то не задумывался, - покривил, конечно, душой. В детстве переживал за рост (только к 11 классу стал вытягиваться, а так стоял почти последним в строе на физ-ре). После того как преодолел отметку метр восемьдесят, рост волновать перестал, зато юношеские прыщи просто достали. Но и они прошли с первым постоянным сексом (с гормонами всегда было все в порядке). Темно-русые волосы, серые глаза, мужественный овал лица — было на что посмотреть. Кажется Стаси развеселило его кокетство, потому что полные губки растянулись в веселой улыбке, а показанные пальцами двух рук «кавычки» подтвердили ее недоверие:
- Я так и поняла, - хмыкнула. Потом опять стала серьезно-любопытной. - А это правда, насчет жены? Что она... с подругой...?
- Правда, - не стал отпираться Вит. - Так получилось. В конце-концов, в наше время каждый имеет право на свои предпочтения.
- Ты из-за этого уехал в другой город?
- Не столько из-за этого, сколько из-за родителей, - Вит поморщился. Аппетит пропал окончательно. - Они не поняли, почему я развожусь. Мать сказала, что это даже не измена, поскольку детей все равно от этого не будет. Типа это просто крепкая женская дружба. А отец заявил, что если мне нравятся женщины с мужским характером и наклонностями, то лучше сразу было выбрать парня. Ну и... короче я уехал.
- Значит, тебе нравятся женщины крепкие и немногословные, совсем не как я? - ему показалось, или в её голосе действительно прозвучало огорчение?
Вит, пока говорил, с интересом рассматривал недоеденный бутерброд, а услышав вопрос, и, самое главное, почувствовав интонацию, перевел взгляд на девушку, - и понял, что погиб. Стаси уже давно отложила подушку, сидела, свернувшись клубочком на диване, обхватив колени руками, и внимательно его слушала. В глазах читалось сочувствие, может быть, огорчение, но никак не пустое любопытство, которое могло бы отрезвить и вернуть на грешную землю. Чувствуя, что может элементарно сорваться, Виталий вскочил и рванул на кухню — курить. Жалко, что под холодным душем сигарета быстро намокала и гасла, а то бы он сразу понесся бы в ванную. Но не успел он сделать и пары затяжек, как услышал шлепанье босых ног — Стаси.
- Я тебя расстроила своими вопросами? Прости, я не хотела, я думала, что столько времени прошло, и ты уже....
- Стаси! - почти со стоном умоляюще произнес парень. С силой затушил сигарету, повернулся. Подхватив девушку на руки, усадил ее на столешницу, - разница в росте была весьма ощутима, а он хотел видеть ее глаза, видеть понимание. - Уже прошло много времени и да, отболело. Дело не в этом. Я — обыкновенный мужчина, а ты — красивая девушка, и иногда...
- То есть твое тело, вернее физиология, требует, а разум сопротивляется, потому что я не в твоем вкусе и вообще,...- Стаси долго молчать не умела, но слова иногда теряла. Вот и сейчас запнулась, и, положив руки ему на грудь, где пойманной птицей билось сердце, со вздохом произнесла: - Так пишут.
- Боже, какую же хрень ты иногда читаешь! Я просто — элементарно — тебя — хочу — всю — и — сразу! - проговорил почти по слогам. - И нет у меня конфликта между телом и разумом. Голова просто отрубается, - последние слова он произносил уже практически в ее полуоткрытые улыбающиеся губы. Стаси обезьянкой обхватила его руками и ногами и доверчиво прижалась к нему всем телом, растворяясь в его объятиях. Для полного счастья слов о всепоглощающей внеземной внезапной любви ей не требовалось. А Вит распрощался со своей «крышей», которую снесло бесповоротно. Подхватив свой нежный трофей на руки, он стремительно направился в комнаты, моля бога, чтобы этот поганец Бонни не бросился радостно под ноги, решив, что это такая новая игра.
Почему они оказались в комнатке Стаси, а не в «зале», парень не понял. Кажется, Стаси не хотела света, а искать выключатель было сложнее, чем соседнюю дверь. И хотя кровать была не слишком удобная, но уже через несколько мгновений они забыли даже об этом. Одежда растерялась по дороге. Судя по недовольному повизгиванию щенка, что-то перепало и ему, но это было абсолютно не важно. Важно было только одно — их единение. Переплетенные тела, нежные касания, жаркие поцелуи, яростные покусывания, едва ощутимые проглаживания и обжигающие шлепки. Стаси немного стеснялась: стеснялась его наготы, его смелых ласк и своих не менее откровенных ответов на них. Он чувствовал это по подрагиванию ее горячих пальцев, когда они оказывались ниже его талии, по судорожным вздохам-всхлипам, когда он ласкал ее тело, не зная преград, и млел от ее наивного смущения не меньше, чем от откровенности страстных порывов. И когда уже не хватало сил и дыхания, она приняла его сразу и целиком. То, что она была уже не девственна, его не огорчило ни капли. Она отдавалась ему так, как будто он был ее первый и единственный мужчина, и это было гораздо ценнее, чем мгновения, которые приносят боль вместо наслаждения твоему близкому человеку, что подразумевается при лишении невинности. Тонкое тело затрепетало под ним, его плоти стало тесно в горячем плену ее мышц, Стаси вскрикнула, подходя к вершине наслаждения, еще пару движений — и Вита самого захлестнул огненный вихрь., заставив его излиться с хриплым стоном. Только немного придя в себя после оглушительного оргазма — первого такого в своей жизни! - парень осознал, что они не предохранялись. И даже не расстроился, решив, что готов жениться, если что. Стаси, доверчиво прижавшись к его плечу, тихо засыпала — устала.
Утро не принесло неловкости, как после ночи случайных любовников — значит, все правильно, значит не ошибка и не бездумный порыв. И переезд Стаси в залу тоже произошел спокойно, хотя Вит немного и опасался сопротивления. Единственное, что его огорчало — девушка так ничего и не рассказала о том, как оказалась на улице, и откуда она вообще. Может быть, стоило настоять, но... Вит суеверно боялся, что тогда вместе с покровом тайны исчезнет и сама Стаси.
Минута откровения пришла внезапно, как и все в их жизни. После той, первой памятной ночи, Стаси попыталась примерить роль не гостьи, не соседки, а молодой хозяйки дома, взяв на себя все домашние хлопоты, включая готовку. Но единственное, что у нее получалось безупречно — это бутерброды и кофе.
- Господи, Стась, ты что, в секретарши готовилась?! - в сердцах брякнул Вит, в очередной раз спасая для ужина хотя бы макароны. - Красиво сервировать стол и подать кофе, это ты умеешь.
- Не правда! Я еще крестиком вышиваю! - Стаси резко развернулась и убежала в маленькую комнатку, откуда послышались вскоре тихие всхлипы.
Вит растерялся. Он в первый раз столкнулся с ее слезами и испугался до жути. Плюнув на переваренные макароны, пошел извинятся, хотя абсолютно не умел этого делать.
Стаси сидела, как обычно, с ногами на кровати и тихонько всхлипывала. Но когда он, присев сзади, аккуратно обнял ее за плечи и бережно притянул к себе, сопротивляться не стала. Положила ему голову на плечо, вытерла ладошкой слезы со щеки:
- Я даже в институт поступила прошлым летом, отучилась полгода. На программиста, между прочим, как и ты. А потом родители решили, что институт подождет, а им нужен династический брак, чтобы бизнес расширить. Короче, я взяла академку, там знакомство, сватовство. Так себе. Обыкновенный мажор. Сначала я вроде как загорелась: красивый, начитанный, нашего круга. А потом... короче родители перестали настаивать, хотя от своей мысли не отказались. А он, наоборот, стал более настойчив. Они уехали на два месяца по делам фирмы, он стал чаще заходить, все уговаривал. А в последний день повел на концерт рок-группы, я ее обожаю, напоил там чем-то, и решил закрепить успех. Мое счастье, что я половину коктейля вылила, ты же знаешь, какая я неловкая! И поэтому еще чего-то соображала. Как вырвалась, сама не помню, домой забежала только на пять минут, кое что собрала и деру. Пока родителей нет мне и домой-то нельзя. Эта сволочь будет до последнего за свое бороться. В милицию он обратиться не может, у их семьи связи в других структурах, да и не одобрит его отец такого поведения. Мешать не будет, но и поддерживать — тоже.
- А телохранители или там просто охрана?
- Ты что! Отец, конечно, имеет бизнес, но он не настолько крут. У нас только помощница по дому, поэтому -то я и готовить не умею. Вот.
Рассказывая, Стаси успокоилась, уселась поудобнее, уютно устраиваясь в объятиях Вита, подставила губы для поцелуя:
- Не выгонишь теперь неумеху?
- Не отпущу! -прорычал Вит, впиваясь в подставленные губы.
Ужин им так и не потребовался. На что хватило парня,так это выйти с изнывающим щенком на улицу на пару минут, когда Стаси уже спала после очередного ошеломительного секса. Почему-то в «гардеробной» он был наиболее впечатляющим.
А потом, через несколько дней, у Виталия стала болеть колено. То самое, которое он ударил, спасая Стаси. Сходил к врачу, тот даже следа от ушиба не увидел, не то что там трещину или, не дай бог, воспаление. Предчувствие, - вот как это называлось. Девушка собиралась домой.
- Я только с родителями встречусь, поговорю, всю объясню. Они же не виноваты. Небось волнуются, я почти на месяц с ними по телефону не говорила. Только смс-ку скинула в тот день, что уезжаю к подруге, за город, где связи нет, и все. Телефон дома так и остался. Ты понимаешь, что я должна поехать без тебя. Это семейный разговор.
Неизвестно, кого она в первую очередь уговаривала — себя или Вита, - но огорчены были оба. Видимо, чтобы избежать еще большего расстройства, Стаси уехала, пока Вит был на работе. Он просто пришел в один совсем не прекрасный вечер с работы, и дом его встретил тишиной: ни тебе скворчания подгоревшего ужина, ни веселого лая барбоса, - ни-че-го! И самое главное — они так и не обменялись телефонами. Да и фамилии он ее не знал. Мрак.
Он ждал Стаси несколько дней. А потом, когда он задержался на работе, и возвращался слишком поздно домой темными переулками, на него напали. Подло, из-за угла. Спасла только хорошая спортивная закалка — в школьные годы занимался борьбой. Отделался переломами, легким сотрясением и парой треснувших ребер. А пока лежал в больнице, просматривал местную газетку, и в разделе светских новостей прочитал, что здешний бизнесмен, который занимался производством чего-то там, неожиданно вырвался на международный рынок, и уехал с семьей на год заграницу налаживать связи, чтобы поднимать экономику родного города за счет иностранных инвесторов. Из-за чего, кстати, была отложена давно ожидаемая свадьба его дочери Анастасии с сыном кого-то там.... Ждать больше смысла не было.
К Новому году он уехал домой. Нет, не к родителям. Уже имея опыт, достаточно быстро снял жилье, устроился на работу. Вернее на несколько, иначе прожить было сложно. Днем работал на родной кафедре своей альма-матер, а вечерами писал программы под заказ и восстанавливал полетевшие «винды». Один такой заказ по весне приволок ему давний друг — красавец-сердцеед и жуткий ловелас Глеб. Просил слезно, чуть ли не на коленях:
- Почини, сам не могу. Знаю, что убитый. Все детали оплачу, как за новый. Только почини. Такая девушка, такая красотка. Неприступная, как Снежная королева. Может хоть это ее растопить.
- Тебе -и не дала! - усмехнулся Вит, занимаясь «пациентом». - Слушай, это не ноутбук, а это «железный дровосек» какой-то. Весь из запасных деталей. Причем не родных. Твою девушку зовут не Элли?
- Нет. У нее более оригинальное имя, но своеобразный Тотошка рядом с ней есть. Волкодав тот еще. Порог переступить не дает. Как гавкнет — люстра падает. Говорят, щенок — я стараюсь не верить, - Глеб в притворном ужасе закатил глаза. Потом спросил с надеждой: - Ну как, сможешь?
- Так, … - Вит задумчиво постучал отверткой по внутренностям разобранного чуда заморской техники. - Значит есть девочка из летающего домика, Тотошка, Дровосек. Ты, видимо, будешь исполнять роль Страшилы, поскольку я не помню, чтобы у этой девочки были романтические привязанности, а я — Великий Гудвин?
- Будешь убивать интеллектом, стану Урфином Джюсом с его солдатами в одном лице! - в шутку пригрозил Глеб, помахивая туркой, поскольку собирался варить кофе, зная , какую слабость к нему испытывает Виталий.
- По пояс деревянным? - со смехом уточнил друг. Дальше шутки пошли уже гораздо ниже пояса, даже завязалась шутливая потасовка, пока оба не утомились.
- Ты знаешь, я думаю, тебе легче купить ей новый ноут. Чем плох подарок? Тут по-хорошему все менять надо, - Вит с удовольствием отпил свежезаваренного кофе, вытянул ноги вдоль всей небольшой кухоньки, поглядывая на разобранное «железо», лежащее на соседней табуретке.
Глеб виновато потупился:
- Ты знаешь, я ей наговорил, что мой друг -практически волшебник от электроники. Там у нее чего-то очень ценное хранится. Причем в одном экземпляре. Сохрани, а? Пусть на новом компе, но старые данные. Ведь так можно.
- Глеб, ты сам пользователь хороший! Там же вирус был такой, что все сожрал без остатка. А судя по некоторым особенностях, хозяйка его еще пару раз кофе поила. С сахаром. Так что винт скончался в муках от вируса и диабета.
Глеб фыркнул, но смотрел так несчастно и умоляюще, что Виталий обещал поколдовать ночь. Но не более.
Он теперь все равно плохо спал по ночам. Болели переломы к непогоде, иногда еще болела голова от переутомления и болела душа -постоянно. Возясь с очередным «тяжелым» больным компом, Вит отдыхал от воспоминаний.
Все восстановить не удалось. Так, некоторые файлы: документы, изображения, еще какую-то ерунду. Остальное пришлось стереть и еще полночи заново поднимать систему. Уже под утро решил вместо стандартного фона рабочего стола установить что-нибудь менее официальное. Пусть Глеб порадует девочку чем-нибудь родным, чтобы она убедилась, что сохранили максимум из возможного. Залез в папку изображения, понадеявшись, что там не будет чего-нибудь слишком личного. Иконки-эскизы картинок особо не привлекали внимание: природа, собаки, собаки на природе. И вдруг... Вит чуть не выронил изо рта сигарету — он увидел себя. Дрожащими пальцами кликнул по иконке, фото послушно увеличилось и на него посмотрел он сам. Именно такую фотку сделала Стаси на его телефон в одно чудесное утро после томного и сладкого секса: встрепанные волосы золотились на солнце (прическа «честного воробья» после драки за гнездо), на припухших от бесконечных поцелуев губах играет порочная улыбка, на шее — яркий след от Стаськиных зубок, в сверкающих глазах выражение полного счастья и удовлетворения.
Мысли разлетелись вспуганными птицами, в голове зашумело. Вит с такой силой оттолкнул табурет с ноутом, что тот едва не упал, рискуя похоронить плоды всех усилий сегодняшней ночи. Смял в пепельнице недокуренную сигарету, через секунду закурил снова. Откуда здесь эта фотка? Стаси сделала её на его телефон. Телефон... телефон погиб под чьим-то каблуком в ту ночь нападения, так что оттуда она ни к кому попасть не могла. В соц сетях не размещал, и Стаси в интернете не лазила. Да и не стала бы она … Даже если бы стала, кому в голову придет хранить фотку незнакомого парня. Значит... От одного предположения сердце застучало с такой силой, что Виту показалось, что соседи слышат. Придвинул комп к себе, начал щелкать по всем иконкам: опять природа, довольно крупный пес. Неужели Бонни так вымахал? Или это все-таки игра воображения? Мало ли в конце-концов ненормальных, которые собирают красивые фотки. Вдруг эта картинка находится в поисковике под тегом «сексуальные парни» и никакого особого смысла в ее хранении на этом ноуте нет. Да и вообще, даже если это Стаси, каким образом она могла вытащить ЭТО из его телефона? Послать на свой номер по почте? Она такая романтичная....была. Она живет за границей с родителями, еще только полгода прошло, за окном только лишь весна, а не осень. Ее жених ждет. Может и послала, и на комп поставила, а потом подруге технику отдала...Вместе с собакой и забытой любовью....
Глеб позвонил утром. Небось как проснулся, все на часы смотрел, пока стрелка не подошла к 8 утра — в это время Вит вставал на работу и уже не рычал по телефону как раненный бизон, что его не вовремя разбудили.
- Ну что, удалось хоть что-нибудь?
- Удалось. Только мне надо поговорить с твоей знакомой, встает вопрос, стоит ли сохранять некоторые проги или не стоит мучиться, уж очень они стремные, - голос Вита был сух и немного заторможен, но обрадованный Глеб не обратил на то внимание.
- Да не проблема! Я знаю, она учиться на дизайнера, возможно у нее там стоят какие-нибудь рабочие пиратки, я в них не разбираюсь. Давай сегодня часа в три к ней заскочим, она как раз из универа приходит. Ты собак не боишься?
- Нет. В три я подойду к твоей работе, - Вит отключился, чтобы больше не слышать жизнерадостного голоса Глеба. Он специально не стал спрашивать о его знакомой, даже о собаке. Боялся. Не хотел. Вдруг услышит сосем не то, о чем мечтал. Надежда, пусть мучительная, была сладка, хотелось растянуть время ожидания чуда. А разочароваться и погрязнуть в отчаянии он еще успеет.
Время то тянулось, то летело, как будто его лихорадило, как и Вита. Сославшись на плохое самочувствие, с кафедры он ушел пораньше и ровно в три вышагивал около фирмы Глеба. Еще полчаса — и они уже стояли перед неброской дверью на пятом этаже стандартного панельного дома без всяких тебе олигархических заморочек. На звонок сначала послышался солидный лай, потом дверь распахнулась - и Вит выронил из разом ослабевших пальцев сумку с ноутом. На пороге стояла его Стаси в костюме цвета взбесившегося апельсина, с глазами, как блюдца, с трудом удерживая за ошейника подросшего Бонни.
А потом все напоминало плохо смонтированный фильм: вот она в его объятиях, вот какой-то непонятный приглушенный вопль-кажется Бонни решил поближе познакомится с Глебом, лихорадочные поцелуи, несвязные слова — то ли оправдания, то ли радости. Потом встретились истосковавшиеся губы — и мир перестал существовать.
Глеб, сидя на холодном кафеле лестничной клетки, лениво отбивался собаки, с упоением облизывающей его уши и лицо слюнявым языком, и думал, что либо сказки врут, либо роль у него не та -не прекрасный принц, а все лишь купидон на пол-ставки.
В тот день Вит так и не ушел из ее квартиры. Они любили друг друга -яростно, страстно, жарко, потом опять, только томно и нежно, узнавая друг друга заново. Потом говорили. Много. Просили прощения и прощали, плакали и радовались. А потом опять любили.
Вит никогда не винил Стаси в происшедшем, хотя она чувствовала себя виноватой в том, что вовремя не разгадала планы своего бывшего жениха. Тот слишком много узнал, и воспользовался тем, что родители на какое-то время отвлекли ее, чтобы отомстить Виту. А когда она стала звонить Виталию, и телефон оказался недоступен, подлец даже попытался оклеветать поверженного соперника, типа «с глаз долой- из сердца вон». Сделать этого полностью не удалось, Стаси была уверена в преданности Виталия, но о том, что он подвергся нападению нанятых головорезов, она узнала уже за границей. Рассорилась с родителями, заявила, что теперь будет учиться жить сама, правда от денег на первое время практично не отказалась, приехала в родной город Вита в безумной надежде на встречу.
- Какое счастье, что ты меня нашла, - в очередной раз припадая к ее губам, проговорил Виталий. - Мне казалось, что я скоро умру от твоего отсутствия. Не поверишь, копил деньги, чтобы поехать к тебе за границу.
- Поверю, - Стаси уткнулась лицом в его грудь. - Я уже довела до истерики всех паспортисток, скупила все пиратские базы данных в поисках Виталия 27 лет, отчество и фамилия неизвестны.
- И из-за одной из таких пираток у тебя полетел комп. И мы с тобой встретились, - Вит счастливо улыбнулся, перевернулся, подминая под себя любимую, и мир опять перестал для них существовать.
Поженились они в день своей встречи — в начале золотой осени. Тогда были произнесены и заветные слова любви, и был обмен клятвами, и белое платье, и голуби в небе. И почетные гости — Бонни и Глеб - два купидона на полставки. Причем Глеб настолько привязался к лохматому другу, что ходил знакомится с девушками теперь только с ним. Говорил — счастье приносит.
Источник: http://www.only-r.com/forum/39-452-1
