Творчество

Наш полуночный блюз,
Печальный и прекрасный...


Какое-то время мы оставались почти недвижными, привалившись к стене, не разнимая сцепленных рук. Щека Роберта прижималась к моему виску, я чувствовала покалывание щетины, капельки пота на его коже. Бешеный ритм наших сердец постепенно замедлялся, дыхание приходило в норму.
Зарываясь лицом мне в волосы, он мягко скользнул губами вдоль шеи и пробормотал:
- Так хорошо, что ты приехала. Я скучал... Прости, что редко звонил. Мне казалось, ты злишься.
Его пальцы провели по моей спине, рисуя невидимые узоры.
- Я был таким идиотом. Знал бы, что ты этого хочешь, провел на премьеру, пусть тайно, но...
У меня никак не получалось набраться смелости, посмотреть ему в глаза... А потом сказать то, что решила. Но, сколько не оттягивай, легче не станет.
- Роб, я приехала, чтобы поговорить, - наконец, выдавила я, пытаясь развернуться в плотном обхвате его руки.
- Поговорить? О чем? – я уловила в его голосе улыбку.
Мне стало не по себе. Роберт понятия не имеет, что творится в моей душе. Он даже не подозревает, на какую тему будет разговор. И невозможно к такому подготовить.
- Пойдем лучше... в комнату, - напряженно ответила я.
Объятие сразу ослабло и, скользнув взглядом по лицу Роба, я даже в темноте прихожей уловила его смятение.
Меня трясло. Очень сильно. Скинув туфли, на ходу поправляя сбившуюся одежду, я, пошатываясь, шла к уже знакомому окну. Когда, последовав за мной, Роберт включил свет, перед глазами все поплыло. Собственное платье показалось похожим на рану, алеющую среди бледной обстановки люкса.
Я поспешно отвернулась, но от Роба, конечно, не укрылось мое состояние.
- Что-то случилось? – тихо спросил он.
Комок в горле не давал говорить. Я услышала шаги, шорох ткани, и через мгновение ощутила, как пиджак Роберта укрывает мои плечи.
- Нет... Да, - несвязно начала я. – Роб... Я не могу... думала, что смогу, но...
- Не можешь? Чего именно? – его голос, в котором уже сквозило что-то, похожее на осознание, заставил мое сердце сжаться еще сильней. Будто он знал ответ до того, как я его озвучила.
- Встречаться с тобой... вот так. Прости. Мне нужно побыть одной.
- Я что-то не то сделал? Обидел?
Что я могла ответить ему? Так и стояла, молча глотая слезы, невидяще глядя в окно. Кажется, он догадывался сам.
- Пока я ничего не могу изменить, ты ведь знаешь.
- Знаю.
- Это часть моей жизни, от которой не уйти. Во всяком случае, сейчас. Но договоренности никак не влияют на...
- Не надо объяснять, пожалуйста, - вырвалось у меня. Пальцы вцепились в выступ подоконника. - Просто... не надо. Я все понимаю. Только... необходимо время, наверное... Слишком тяжело.
- Посмотри на меня.
Он не знал, о чем просит. Я не могла видеть боли на его лице. Боли, причиной которой стала я. Когда-то, в кошмарном эпизоде из прошлого, она была скрытой. А теперь... Не сбегу, не спасусь. Расклеюсь.
И тогда Роберт снова заговорил.
- Это ненормальные отношения, знаю. Никаких гарантий, никакой стабильности. Один хаос. Словно быть с женатым. Хотя... я ведь своего рода женат. На своем контракте.
Даже не глядя, я почувствовала горечь улыбки, с последними словами коснувшейся его губ. И, наконец, повернулась. Обхватив себя руками, чтобы унять непроходящую дрожь, осмелилась поднять взгляд. В глазах Роберта не было упрека. Неуловимое, необъяснимое... что-то важное, ускользающее от меня.
Не дождавшись ни слова в ответ, он тихо добавил:
- Я не имею права останавливать, если ты так решила.
«Имеешь! Имеешь, конечно!» - кричало все внутри, пока внезапно одеревеневший язык отказывался подчиняться. Но Роб не понял... подумал, что дело в ситуации, которая меня унижает. Не понял, что это слишком болезненно, потому что я люблю его... Как же мне сказать, не привязывая к себе, не шантажируя, просто сказать, как он мне дорог? Любое слово сейчас будет чем-то вроде разыгранной карты, а я этого не хочу.
- Прости... – собственный шепот казался едва различимым. Но я надеялась, что Роберт читает по моим губам, по глазам... Иногда даже не нужно смотреть, чтобы убедиться.
- Только не прощайся со мной, - в его, казалось бы, спокойном голосе было столько рвущихся наружу эмоций. Он прятал их, как и я. Не совсем удачно.
- Не буду.
В голове уже начинало настойчиво биться: «Ты сможешь от него уйти? Сможешь?»
Как он смотрел тогда, у дверей! Каким ощутимым показалось в тот миг его внутреннее одиночество – и, постепенно, оно растворилось в улыбке, ушло из глаз. Потому что мы были вместе.
Что же я делаю? Зачем?
Насмешка разума. Последняя потуга...
Причины нет... Мне больно. Просто больно.
Теперь мы породнимся в этом. Будем болеть вместе, только... порознь.
- Не меняй номер. Пожалуйста.
Я заставляла его хвататься за соломинку – и ненавидела себя за это. Почему нам легче не говорить?
- Роб, я же... – чувство вины из-за прошлых ошибок нахлынуло снова. – Все не так... то есть, я не пропаду. Не уеду, сбегая. Прошу, не думай обо мне плохо.
- Я и не думаю. Просто не хочу тебя потерять. Не хочу.
Похоже, он был пленником собственных чувств, как и я. Боялся сказать лишнее слово, чтобы не превратить его в орудие шантажа. Позиция мужчины в таких отношениях была более выгодной, и Роберт это отчетливо понимал. Только вот... думал он в неправильном направлении.
Он изучил мое тело, но пока еще не постиг душу. Не увидел там себя. Не почувствовал, как много на самом деле для меня значит.
Мне же больше всего хотелось разреветься. В поисках утешения, кинуться ему на грудь, как героине мелодрамы, убедиться и убедить, что все хорошо. Но ведь не все...
- Ты не потеряешь. Потому что я твоя, - просто сказала я.
Наши взгляды снова встретились. Сейчас он вел молчаливую борьбу с самим собой, я знала это. Ощутила в тот момент, когда Роберт с трудом сглотнул после моих слов. Его глаза блестели слишком сильно, дыхание было неровным. Он будто мысленно складывал, а потом отметал множество аргументов, которые отбирали его у меня, желал и не смел, стремился и сам себя останавливал. «Скажи это... Прошу, скажи. Ты имеешь право», - мысленно молила я. И он сказал.
- А я твой.
Справившись с внезапным комком в горле, я улыбнулась ему сквозь слезы. Робко, благодарно.
- Останься со мной... – выдохнул он и тут же дернулся, когда я едва уловимо покачала головой, – ...этой ночью.
Что же ты делаешь, Роберт? Зачем растягивать мучительные минуты? Я ведь не смогу отказать.
- Хорошо, останусь... только... – споткнувшись на слове, замолкла я.
Поняв причину, он тихо добавил:
- Я больше ни о чем не попрошу. Не бойся.
Какое-то время мы просто стояли в разных концах комнаты – он у стены, я у окна. Будто не знали, как себя вести дальше. Чаще все происходило спонтанно, в страстном порыве. Но не теперь...

Теперь я, не поворачиваясь, стаскиваю с плеч пиджак Роберта, потом, с никому не нужной дотошностью, развешиваю на спинке прикроватного стула, расправляя лацканы...
И последнее, о чем прошу сама:
- Выключи свет.
Мягкий щелчок оставляет нас в синеватой бархатной темноте. Все вокруг окутано ночью. Обычной лондонской ночью. Без звезд.
Ночью, созданной петь колыбельные сладким любовным объятиям. А для нас она выбрала блюз – печальный, надрывный. В котором столько глубины и силы, что, даже бередя душу, он заставляет этим наслаждаться.
В такой ситуации невозможно вести себя, как ни в чем не бывало. Но, в то же время, обыденные вещи приносят какое-то грустное облегчение. Чувства бушуют глубоко внутри – и этого ничто не изменит. А то, что творится снаружи – неважно. Пусть я, снимая, раскладываю в аккуратном порядке украшения по подоконнику: серьги, декоративные шпильки, кольца. Задеваю дрогнувшей рукой и опять раскладываю. Линия должна быть ровной. Почему-то...
Стянув верх платья, позволяю дорогой материи соскользнуть к ногам вместе с бельем. Теперь на мне лишь тонкие чулки, любимый предмет гардероба. Изящные, телесного цвета – мягкая сеточка с мушками, алые ленточки, вплетенные в широкие резинки. Снять? Нет, не буду... Хочу, чтобы они оставили временные следы, впечатавшись в кожу, его, мою. Хочу потом хранить их, вспоминая касания волшебных пальцев...
Я чувствую легкую вибрацию воздуха за спиной, когда, вызывая едва уловимый шелест накрахмаленных простыней, Роберт оказывается у «моего» края постели. Слышу шорох одежды – похоже, он просто бросает вещи на пол. Неисправим...
Он молча привлекает к себе – спиной к обнаженной груди, обхватив руками за плечи. Мой затылок упирается в его подбородок, волосы, рассыпаясь, струятся по коже... Я стою, не шевелясь, закрыв глаза. Там, где-то в темном небе, звучит наш блюз. По ту сторону этого маленького мирка, наверное, по-прежнему безлунная и безмятежная ночь. Но для меня – обратный отсчет минут, когда я еще чувствую Роберта рядом, вдыхаю тот же воздух... Пытаюсь отпустить, и при этом отчаянно желаю остановить время, даже если сегодняшняя мелодия моего музыканта самая грустная.
Склонив голову, он легонько целует висок, щеку, мочку уха. Словно стремясь навсегда отпечатать в памяти каждую родинку, каждый изгиб, ласкает мучительно-медленно, пробуждая томительную жажду... И я полностью покорна – его рукам, губам, чувственным прикосновениям, которые, словно пронизывая меня, проникают прямо под кожу. Близость – наш тайный язык, откровенно-прекрасный. Роберт знает это, как знаю я. Он прижимает к себе, кладет одну ладонь на шею, охватывая. Покрывает поцелуями плечи, обводит линию позвоночника, потом, постепенно отклоняясь, влечет за собой, и я опускаюсь – спиной на его грудь, ягодицами на бедра. Чувствую в волосах его сбившееся дыхание... Кончики грудей сами тянутся в большие ладони – и Роберт гладит их до приятной ноющей боли, потом, спускаясь по ребрам к животу, рисует узоры все ниже, ниже, вызывая приливы горячей дрожи... Резинки чулок впиваются в плоть, когда он обхватывает мои ноги выше колена, разводя шире. Пальцы возвращаются по внутренней стороне бедер обратно, заставляя дернуться, всхлипнув. Мои волосы, разметавшись, падают ему на лицо, но Роберт не дает отстраниться, держа близко к себе... так близко. Он опаляет хриплым стоном чувствительный участок кожи за ухом, когда я, больше не в силах выносить остроты ощущений, впускаю его в себя, приподнявшись. На миг мы замираем, тяжело, прерывисто дыша, жадно впитывая друг друга. Бедра Роберта плотно охвачены моими коленями, плечи касаются плеч. Я начинаю плавно двигаться, и он вторит мне... гладит открытое ему тело, целует в шею, будто дышит мной, как я не раз дышала им. Соприкосновение нашей кожи, мягкое трение все сильнее туманит рассудок. Волна, еще волна... Пальцы на поясе, такие идеальные, длинные – кажется, сжимая талию с двух сторон, они охватывают меня всю. Я отчаянно цепляюсь за его бока, выгибаясь все сильнее, увлекая нас вверх – пока натянутая струна страсти не обрывается на самой высокой ноте.
Короткий миг полного, совершенного единения... И вот уже, брошенное с небес на землю, будто не принадлежащее мне тело дрожит от утраты. То же происходит с душой.
Мы оба потеряны. В одиночестве и друг в друге...

Незаметно ночь уступает место утру. Сероватому, туманному, с каплями дождя или льдинками снега, что монотонно стучат в стекло. С неминуемым расставанием.
Роберт тихо посапывает во сне.
Нет, не потому я задержалась так надолго. Не этого ждала, чтобы беспрепятственно уйти. Не считала минуты до момента, когда, отводя обвивающую меня руку, бесшумно выскользну из постели. Я просто лежала рядом, вглядываясь в его лицо. Едва касаясь, медленно обводила пальцами расслабленные черты... Пока в один благословенный миг боль не отпустила мое сердце.
Мой Роберт. Такой особенный, не смотря на все заморочки и частый цинизм, такой родной, какими бы редкими ни были наши встречи. Кто-то бы заметил, что не так я тебе и дорога, не так тебе и тяжело, раз преспокойно спишь... Только я знаю правду.
Уже одевшись, я вернулась в комнату, чтобы еще раз посмотреть на него. Мимолетно прикоснуться.
Безмятежное лицо земного ангела.
Роберт, конечно, усмехнулся бы, недоверчиво вскинув бровь, стал перечислять свои «ужасные» черты характера, назвал сентиментальной... Но я ему об этом все равно не скажу.

......................................................................................................................................

Перевод песни полностью
Gary Moore - Separate ways



Если хочется поделиться эмоциями, буду очень рада отзывам, здесь и на форуме. Если нравится, не проходите молча, пожалуйста. Мне, как автору, очень важно знать, какие чувства остаются после прочтения. Особенно таких глав, как эта.

---

Источник: http://only-r.com/forum/38-261-2

---