Дано земному примиренью
Постигнуть поднебесья высь...
Приложив палец к губам, я указала Робу на пустое пространство у стены. Потом, на всякий случай проверив, в порядке ли одежда, открыла. Очень недовольная дама средних лет с явным подозрением оглядела меня с ног до головы.
- Прошу прощения, неожиданно стало плохо, - не очень убедительно оправдалась я, подавляя рвущуюся улыбку.
Краем глаза я видела, как Роб, скрытый широко распахнутой дверью от вошедшей, с шутливым укором покачал головой.
Синьора недоверчиво фыркнула, направляясь внутрь, вполне готовая в своем возмущении смести меня с пути. Ступила на тропу войны? У кого-то точно давно не было невероятного секса в общественном месте. Пока дамочка отвернулась, двинувшись вперед и придирчиво осматривая другую часть уборной, Роберт, на удивление бесшумно, выскользнул в проход из своего укрытия за дверью. Едва сдерживаясь, прикусил губу, но тут же, рискуя выдать свое присутствие, зажал рот рукой. Жестами указав ему спрятаться, чтобы не маячил на горизонте, я, ценой больших усилий сохраняя серьезный тон, вежливо распрощалась, только почти сразу, последовав за Робом в глубь коридора, рассмеялась.
Какое-то время мы, предусмотрительно не выходя в роскошный зал, хохотали до слез, как расшалившиеся дети, хоть совершили очень взрослое «преступление». С трудом успокаиваясь, я аккуратно расправила воротник рубашки Роберта и рассудительно произнесла:
- Ты иди первым, я скоро. Кажется, наш заказ давно принесли.
Роб многозначительно хмыкнул:
- Да уж, с тобой не удается придать встрече налет аристократизма. Раз в кои-то веки попал с красивой девушкой, а не с непонятной толпой, в ресторан, и провожу время в туалете.
Я дала ему тумака, улыбаясь во весь рот. Надо же, веду себя, как счастливая, беззаботная дурочка. Причем,
красивая. И рядом со мной второй сапог чудо-пары...
Я совершенно не воспринимала того, что я ем. Наверное, вкусовые рецепторы притупились после моего долгожданного десерта. Да и вообще, какой нормальный человек будет ужинать практически в полночь? Хотя, Роберт уплетал за обе щеки. Официант вежливо намекнул, что ресторан скоро закрывается. Вот и замечательно, подкрепились и «домой»... Неподалеку была припаркована моя машина, гостиница тоже находилась поблизости. Комфортабельный, с умеренными ценами, отель, где я забронировала хороший номер. Неожиданно зазвонил телефон Роберта. Он не нажал «отбой», хоть видел, что я нахмурилась. Отошел и говорил минут пять... Что еще за наглость – тарабанить в такое время?
Он вернулся и, поскольку я молчала, спокойно сказал:
- Извини, я должен был ответить.
- Они там с ума посходили? Почти двенадцать ночи.
- Разные часовые пояса. Я не говорил, что лечу в Европу.
- Отключи телефон. Нас же не оставят в покое всю ночь! Я не хочу так...
- Не могу, у меня есть обязательства.
- Ну, да... А я... так... ты ничего мне не обязан, конечно, - неожиданно у меня защипало в носу.
Я обиделась. Очень сильно. Неважно, глупо это или нет, справедливо или нет. Но мне хотелось знать, что я важна для него. Хотелось, чтобы он летел через океан ради этой встречи, хотя бы на сутки наплевав на все обязательства. Неужели я этого не заслуживаю? Я ведь и так мирюсь. Мирюсь со сплетнями в Интернете, дурацкими заголовками желтых газетенок, издержками его контракта. Я никогда его этим не упрекну. Лишь хочу, чтоб наши редкие ночи не проходили в какофонии телефонных звонков, неужто я прошу невероятного? Становлюсь эгоисткой?
- Прости, - только и сказал он. И я почувствовала себя ею. Законченной эгоисткой.
Злясь уже вовсе не на него, я ничего не ответила. Роб расплатился, и мы вышли на улицу, направляясь к машине. Молча залезли в салон и синхронно стукнули дверцами. При выезде со стоянки я сделала вид, что полностью сосредоточена на дороге, хоть могла думать лишь о давящей тишине между нами. Мне очень хотелось заговорить о чем-то легком, чтобы загладить свое неуместное бурчание в ресторане.
Неожиданно ладонь Роберта скользнула по моей ноге выше колена.
- Ты немного измазалась кетчупом...
Неудивительно. Глотала все подряд, опьяненно глядя на него. А он умудрялся ничего не разлить, не уронить... даже бородку не испачкал ни разу...
Роберт потер ногтем пятнышко. Я отвлеклась, взглянув на его пальцы, и машину тут же занесло.
- Тебе так мешает? Приедем, замою, - сквозь зубы процедила я.
Он что, не знает, как на меня действуют его прикосновения? Единственное оправдание – не знает...
Пальцы прошлись по ноге вверх и начали весьма ощутимо ее поглаживать, при этом задевая линию шва. Твою ж!..
- Роб, ты можешь прекратить? – крикнула я рассерженно, почти выпустив из рук руль.
Больше всего я боялась аварий... Просто панически. Я долгое время не решалась начать водить, хоть сдала на права лет пять назад. Наконец, спустя два года, впервые заняла место водителя и всегда была предельно внимательна. А теперь... Таким темпом точно врежусь куда-нибудь. Экстремал хренов!
- Да что с тобой такое?
- Ничего со мной.
- Смены твоего настроения вводят в ступор. Случайно, не ПМС?
Нашелся знаток. Хоть бы и ПМС, разве в этом дело? Умник. У меня один из побочных эффектов этого синдрома – обостренное желание, ко всему прочему. Я тут машину веду и не могу сжать ноги. И мне очень дискомфортно в намокших трусиках. И стадо слонов в животе совсем не помогает сосредоточиться на светофорах. А рядом сидит... нет, никакой не лев. Эдакий коала. У них ногти очень цепкие. Ушами хлопает, и все ему пофиг. По животику погладили, наелся и теперь, в полном кайфе от жизни, пытается обхватить покрепче мою ногу. Нашел время...
Вот зараза, да кто их столько налепил-то, мигалок этих? Я так резко нажала на тормоза, что Роб чуть не дался головой о переднюю панель.
- Ты ремень пристегнул?
Он пожал плечами, криво ухмыльнувшись.
Это стало последней каплей.
- Ты соображаешь вообще? Или все мозги под ширинку утекли? – взвилась я.
Все... кажется, переборщила. Он отвернулся к окну, откинувшись на сидении. Так и остался без ремня безопасности. Но мы были почти на месте.
Слезы неожиданно наполнили глаза. Не рассказывать же ему, какая я паникерша? Что во мне, на вид такой уверенной, полно детских страхов, и больше всего я волнуюсь именно за него? Вздрагиваю каждый раз, видя, как его хищно преследуют папарацци, хоть когда-то близко общалась с этой братией... Ругаю на чем свет стоит, когда он выдает какую-нибудь неуместную шутку на тему «умру». Не нахожу себе места, когда его ждет долгий перелет. Он для меня значит так много, что иногда страшно...
Поднимаясь по лестнице в номер, мы упорно молчали. Я открыла дверь и оставила распахнутой, проходя вперед. Замок щелкнул за спиной, но от этого уютнее не стало. Скинув вещи в коридоре, Роб разулся и, не сказав ни слова, пошел в душ, раздеваясь на ходу. Очевидно, предполагал, что я тут же остыну и последую за ним. А вот и не последую. Расхотелось его намыливать и... целовать каждый миллиметр кожи, и касаться его обнаженного, и раздеться самой... Я словно чувствовала воду, стекающую по нашим сплетенным телам... Черт! От злости и обиды так и подмывало заплакать. Ну что же это такое... Из-за какой-то совершенной глупости я не могу переступить через свое упрямство и наслаждаться такой долгожданной встречей.
Надо просто остудить голову, успокоиться. Он там, я тут... А потом Роб подойдет, обнимет меня, начнет целовать – и заставит забыть обо всем на свете.
Вздохнув, я достала из дорожной сумки сексуальное белье. Так хотелось сделать ему сюрприз. Побыть игривой, а не кусачей. Да что со мной не так? Веду себя, как истеричка. Безумно по нему соскучилась, мысленно предвкушала каждый необыкновенный миг в его объятиях, чтобы теперь показать самую противную сторону характера?
Костюм горничной – что может быть допотопнее. В белом полупрозрачном кружевном белье и ажурных чулках я повернулась к зеркалу. С сомнением посмотрела на «униформу», которую зачем-то купила. В секс-шопе. Докатилась... Между нами кипела настоящая страсть, которую не нужно было подогревать. Еще вчера это казалось милой шуткой, а сегодня таким глупым. Только я не взяла с собой ничего, кроме новых вещичек. Как-то не светило встречать Роба после душа в тех же джинсах с пятном от кетчупа. Вздохнув, я натянула только пышную короткую юбочку. Распушила пальцами волосы, устроив эротический беспорядок. Облизнула пересохшие губы...
Я несколько раз бесшумно обошла номер, оценила мягкость ковра, удобство кровати, широту дивана... и предусмотрительно убрала очень дорогую на вид вазу со стола. Я включила и выключила телевизор. Я даже влезла в сумку Роба и вынула его вещи, разложив на кресле, чтобы не мялись. Взяла в руки рубашку, в которой он был и которую сбросил у двери ванной комнаты, и уткнулась в нее носом, сжимая в руках. Улеглась на постель, готовая в любой момент зашвырнуть свой фетиш под кровать, только бы владелец не увидел. Так и лежала, обнимая вместо Роба его вещь, ожидая, когда он окажется рядом и просто прижмет меня к себе. А потом, не сказав ни слова, заставит потерять голову, отдавшись нашему прекрасному безумию...
На всякий случай я стянула трусики, спрятав в сумку. Для сюрприза. Только Роберт все не появлялся. Я уже не слышала шума воды. Издевается, что ли? Что он там делает? Специально меня изводит, вот ведь. Ну не паразит? Самый красивый на свете. Знающий, что я хочу его до одури, как бы не артачилась.
Наконец, тихо стукнула дверь. Я тут же кинула рубашку на пол и отвернулась. Он вошел в комнату, я ощутила это каждой фиброй своего существа, потому что была на взводе. Роб приблизился, кровать чуть прогнулась под его весом, но за этим не последовало ни одного движения в мою сторону. А потом он... включил телевизор! И какой дебил повесил в комнате с кроватью телевизор? Не выдержав, я вскочила, да так, что, казалось, постель заходила ходуном, и ринулась вон из комнаты. Хорошо, что была еще одна. Раз так, заночую на диване.
Я готова была разреветься. Идиотизм какой-то! Мы столько ждали, у нас была всего одна ночь, и вот... Кто из нас бОльший дурак, неизвестно, но результат один. Влетев в другую комнату, я, не подумав о выключателе, напоролась в темноте на вазу, которую сама же и сняла со стола. Побив ногу, громко и не очень цензурно выругалась, задним числом осознав, что звук, сопровождавший падение изящного сосуда, был не очень хорошим.
- Что случилось? – недовольно донеслось от входа.
Я стиснула челюсти.
Комнату тут же озарил свет, позволив лучше рассмотреть расколотую вазу, рассыпавшиеся цветы и большую лужу, пропитавшую ковер у моих ног.
- Ты не поранилась?
- Нет, - буркнула я.
- Как вообще ваза оказалась на полу?
Клокоча от негодования, я прошипела сквозь зубы:
- Пошевели мозгами, может, дойдет.
Тишина. Я даже засомневалась, не ушел ли Роберт проводить время на пару с телевизором. Только, развернувшись, увидела такую сексуальную картинку, что стало по-хорошему плохо. На нем были лишь спортивные брюки. Обычные, домашние. Сидевшие так низко на бедрах, что пришлось сглотнуть. Игра света и тени контрастом выделяла густую дорожку, волоски на груди и у ключиц. Его бедра, плечи, руки... Мои ладони защипало от невыносимого желания почувствовать все это, сжать, обвести. Дрожь внутри нарастала, слишком быстро приближаясь к критической точке. А я ведь еще даже взгляд выше его шеи не подняла... Тело предавало меня, так позорно, от одного созерцания. Пришлось составить ноги крестиком, потому что между ними все пульсировало. Интересно, если я гордо пройду мимо, где-то что-то будет хлюпать? Ох, черт... Все же не надо было снимать трусики.
Он сделал шаг навстречу. Я подняла голову. Капитуляция была полной, потому что мой выдох был слишком громким, и, кажется, смешался со стоном. Роберт побрился. Не очень аккуратно, но даже это выглядело убийственно эротично. Его волосы растрепались, глаза при таком освещении казались совсем темными. Скулы, подбородок резко очерчивались в электрическом свете настенных ламп. Еще шаг... и еще. Нет, никто не толкал меня назад. Никто не впечатывал в край стола. Никто на него не усаживал. Я все сделала сама... под его соблазнительным, раздевающим взглядом. И, стоило Роберту оказаться в зоне досягаемости, тут же обхватила его ногами, буквально прилипнув к сильным бедрам. Я покрывала жадными поцелуями его грудь, цепляясь кончиками пальцев за жесткие волосинки, рисовала губами узоры, чуть втягивая по очереди в рот его соски, лаская их языком, легонько покусывая. Он сжимал руками мои волосы, то ли пытаясь прервать процесс, то ли себя не контролируя... Прерывистые хрипы в пространство где-то над моей головой, похожие на приглушенное рычание, убеждали во втором варианте. Мой язык стал скользить ниже, по всей длине пушистой дорожки, рука бесстыдно пробралась под ослабленную резинку брюк. Я так хотела его коснуться. Горячая плоть тут же отозвалась, туго охваченная моей ладонью. Ощутимое напряжение его тела неожиданно наполнило меня сумасшедшим возбуждением и триумфом. Его низкий стон пропустил очередной разряд по моим венам. Захотелось еще. Я поводила пальцами по всей длине, снова сжала. Роберт дернулся и стиснул мое запястье.
- Хватит, - я почти не узнала голос.
Послушно замерла, поднимая голову. Его глаза были прикрыты, скулы и челюсть подрагивали от сдерживаемых усилий, рот чуть скривился.
- Почему?
- Хочу быть в тебе.
То,
как он это сказал... Будто желал одновременно проникнуть мне в кровь, лоно, под кожу, слиться полностью. Я не могла этого объяснить, просто почувствовала. Разжала ноги, опускаясь назад, пока не улеглась спиной на прохладное стекло высокого стола. И, замерев перед Робертом, просто смотрела в глаза. Совершенно открытая, беззащитная. Я до сих пор помнила тот момент, когда впервые ощутила такую же перемену в нем... Там, в джипе с затемненными стеклами.
Роберт потянулся ко мне и опустил чашечки бюстгальтера, мягко сжимая груди. Он поводил ладонями вверх-вниз, щекоча соски. Потом его пальцы нырнули мне под юбку, поднимая, и он громко сглотнул, не обнаружив тонкой преграды в виде трусиков. Я услышала шорох материи, когда он спустил брюки, и развела бедра шире. Словно приглашая, безмолвно подтверждая: «Хочу, чтобы ты был во мне...» Я чувствовала его совсем близко и уже плавилась изнутри... Упершись
руками в мои согнутые колени, он на миг обездвижил настойчивым, жарким вторжением. Наши дыхания одновременно сбились, сладкие импульсы защекотали кожу, рождаясь там, где слились тела. И, подчиняясь его ритму, я стала мягко скользить по отполированной поверхности. Было на удивление удобно. До безумия эротично. Лежать, распластанной перед ним, разметав волосы, ловить изголодавшийся взгляд... или выгибаться навстречу, приподнимаясь на локтях, чтобы смотреть – как он тяжело дышит, не смыкая сочных губ, как двигается, проникая в меня снова и снова, как чуть хмурится, заставляя вены на лбу вздуваться все сильней. Я не дотрагивалась до Роберта, лишь видела, лишь ощущала его – то вбирая до предела, то почти теряя... Сладостная, едва выносимая в остроте удовольствия, пытка. И я готова была подвергаться ей вечно, только с ним. Раз за разом рвалась к самому краю, только Роб все не давал слететь – и я кусала губы, начинала хныкать, желая удержать его, сжать внутри и испытать сокрушительное наслаждение, когда он так же беспомощно тонет во мне, как я в нем.
А он то мягко водил подушечками пальцев по линиям внизу живота, на сгибе ног, то стискивал мои бедра - и вид напрягшихся запястий в темных волосках сводил с ума... Дойдя до последней черты, не в силах терпеть, я, пошатнувшись, села и, неразрывно опутав Роберта всеми конечностями, неистово скользнула языком с приоткрытый рот. Вцепилась в густую шевелюру и тут же
ощутила, как его самодельно выбритая борода прошлась огнем по чувствительной коже, оставляя царапины. Одичалый поцелуй, сумасшедшие толчки, хаос отчаянной дрожи... Один крик потерялся в другом, мир рассыпался в ярких искрах, оставляя лишь бесконечное экстатическое слияние обессилевших тел.
Мы покачивались, ища опоры друг в друге, сердца колотились так громко, так судорожно и беспорядочно, словно хотели вырваться наружу. Я машинально гладила мышцы на его спине, уткнувшись носом в горячую, влажную кожу шеи. Чувствовала, как Роберт приятно напирает на меня грудью и бедрами, вжимая в поверхность стола.
- Похоже, я все понял правильно? Пошевелил, правда, не мозгами... – хрипло хохотнул он мне в волосы.
У меня не осталось сил даже на смех. Я вяло шлепнула его, от невольной ухмылки почему-то стало больно лицу.
- Кошмар, с кем я связалась? Ни грамма романтики.
Роб, склонив голову, тут же закрыл мне рот поцелуем. Таким неспешным, вкусным. Я чуть улыбалась, сладко смешивая дыхание с его дыханием, смакуя ласковые прикосновения его языка, дразнящее покусывание зубов. Так он действенно доказывает, что я неправа. На то и было рассчитано.
Я крепче обвила Роба руками, ногами, порхая губами по его лицу. А дальше мочка уха, подбородок, кадык...
- Прости меня... Я так скучала по тебе... так ждала этой встречи... и потом... – почти беззвучно выдохнула я.
- Иди-ка сюда, глупыш, - очень нежно шепнул он у моего виска и подхватил за бедра, отрывая от стола. – Транспортирую в кровать.
Я буквально распласталась на нем, тая от счастья, нахлынувшего с тихим голосом, полным бесценного для меня, едва уловимого волнения. Роб, не спеша, понес меня в другую комнату, осторожно ступая по ковру. Мягко опустив на постель, улегся рядом. Избавил от несуразной юбки, забросив ее куда-то вглубь комнаты, после расстегнул застежки абы как стянутого лифчика. Обычные действия были такими красивыми в его ненавязчивом исполнении.
Притянув к себе, Роберт стал целовать мои плечи, медленно спускаясь ниже. Я почувствовала его прерывистое дыхание на коже и закрыла глаза. Соски превратились в бусинки. Одну грудь захватил его влажный рот, другую накрыла теплая ладонь. Его губы и руки... то, что я хотела бы ощущать на своем теле всегда. Пусть томят, изысканно терзают, дарят волшебство... Я снова горела, трепетала от приятной боли, потому что Роб по очереди пропускал вершинки грудей то между зубами, то между пальцами, обводил языком, сжимал, потирал. Мысли таяли, шум крови в ушах нарастал и, похоже, я чередовала всплески умоляюще-восторженного «Роберт» с уймой совершенно бессмысленных звуков...
Дальше я осознавала происходящее очень смутно. Кажется, Роб стянул с меня чулки, потом принялся целовать кончики пальцев на ногах, покусывая, чуть посасывая... Это было похоже на сладкое убийство.
Не выдержав, я притянула его руку себе на живот.
- Пожалуйста... – мой голос был едва слышным.
Я дрожала натянутой струной. Он был моим музыкантом.
Роберт ласкал меня так, как мне хотелось, чувствовал меня на каком-то запредельном уровне, улавливая каждый нюанс... Я не могла понять, как такое может быть, откуда он знает самое сокровенное, только мое... Я лишь выгибалась навстречу его длинным пальцам, ощущая внутри, снаружи... до умопомрачения, до крика. На миг Роберт отстранился, вызвав мучительный спазм, только почти сразу заполнил снова, по-настоящему. Он был во мне, был всем, чего я желала. Лишь порывисто подался бедрами навстречу, стиснув челюсти, с трудом сдерживаясь, лишь зарылся лицом в мои спутанные волосы, простонав имя – и я, моментально сорвавшись в бездну расплавленного наслаждения, тут же сжала внутри его горячую, твердую, подрагивающую плоть. Стон Роберта стал приглушенным криком, когда он присоединился ко мне, уплывая по жарким волнам в рай для двоих.
Мы лежали рядышком, друг напротив друга, как в зеркальном отражении – вытянувшись, прикрывшись по пояс простынями и используя вместо подушек сложенные ладони. Включенный торшер в дальнем углу комнаты позволял видеть, а не угадывать.
- Поспи немного... – улыбнулась я, убирая упавшие Роберту на лоб волосы.
- Не хочу. Только время терять.
- Роб... Главное, мы вместе.
- Если б я не торчал, как идиот, в ванной...
- Что ты там, кстати, делал? Брился?
Он кивнул, усмехаясь.
- Я не умею выруливать такие ситуации. Не знал, как себя вести. Подумал, раз уж оказался перед зеркалом, хоть делом займусь.
Я невольно прыснула, разглядывая неравномерной длины волоски.
- В другой раз просто хватай меня в охапку и тащи в постель. Молча.
Он почему-то не ответил улыбкой на такое предложение.
- Знаешь...
Роб замолчал, и это неминуемо напрягло.
- Что? – взволнованно спросила я.
- Я тут как-то влез в Интернет, попал на один форум... дурость, конечно, только...
Мне стало немного легче, но я все еще не понимала.
- И что вычитал?
- Речь шла обо мне.
- Неужели? Ты звезда, - пытаясь казаться беззаботной, пошутила я.
- Какие-то девчонки рассуждали о... – он неловко выдохнул. – В общем, одна писала, что это нереально – тайная девушка у кого-то, вроде меня. Никто б не согласился прятаться, терпеть все выкрутасы, предписанные контрактом, закрывать уши на то, что я иногда должен говорить... Потому что это унизительно.
У меня как гора с плеч свалилась. Снисходительно покачав головой, я потянулась к нему и чмокнула в любимую «уточку».
- А еще меня называл глупышом! Похоже, мы оба такие. Вот зачем читать разную чушь? Я самая счастливая сейчас, ты это понимаешь? Я бы ни на что не променяла мгновения с тобой.
- Просто... все получается так... по-быстрому. Без романтики и прочего. Как будто мне нужно только... снять напряжение, - как-то сконфуженно выдал Роберт.
До чего невозможен! Меня неудержимо пробирало на «хи-хи» от его рассуждений. Таких земных после всего, что мы пережили в поднебесье.
- Ну и кто сейчас порет чушь? Нам обоим это необходимо. Я же пошутила насчет романтики. И она есть, между прочим, только ты не улавливаешь.
- Для меня это намного больше, чем... ты ведь понимаешь.
Он так смотрел на меня, что трудно было мыслить и говорить связно.
- Да...
- Я бы покрыл все это расстояние, даже если б мог только обнять тебя. Просто обнять.
- Я тоже.
Мои глаза наполнились слезами.
- Роб, я не понимаю, ты что, пытаешься оправдаться за то, что меня, кроме всего прочего, хочешь? А ты знаешь, как жестоко я умею щипаться?
Превращая все в шутку, я незамедлительно продемонстрировала свое умение, использовав его горячо любимый зад – под аккомпанемент громкого «ой».
- Это тебе на будущее. А теперь придвинься, поцелую.
Его бровь взлетела вверх:
- Правда? Куда именно?
Я прошлась языком по нижней губе и игриво ответила:
- Прямо в твой болючий «ой».
Источник: http://only-r.com/forum/38-261-2
