Творчество

Глава 12

Держаться за воздух


POV Michel

Мне открыла горничная. Пьер, по её словам, ещё был в офисе. Я бросила сумку на пол и встала под душ. Тонкие струи воды били прямо в лицо, вода была горячей, но расслабиться она мне не помогала, наоборот, меня начинало колотить от какого-то внутреннего озноба. Выключив воду, я надела свой любимый махровый халат, отбросила с одной стороны кровати покрывало и легла, натянув одеяло до самого подбородка. Два больших клёна у нашего дома уже покрылись свежей листвой, и сейчас эти новые листочки словно махали мне своими ладошками, пропуская свет уличного фонаря через свои зелёные прожилки. Горела только маленькая лампа на прикроватной тумбочке, и она своим приглушённым мягким светом освещала мой сотовый телефон, который лежал на тумбочке… Я выключила его ещё в аэропорту Будапешта, и сейчас руки так и чесались включить и посмотреть, что там.
Вдруг дверь распахнулась, и в проёме появилась фигура Пьера. Он был пьян.
- Что так скоро воротилась, жена? Или нынче англичане стали менее любезны, чем раньше?
Глубоко в животе кувыркнулся страх и, разливаясь по венам, заставил сжаться сердце.
- О чём ты, Пьер? Я просто зашла в будапештскую телестудию, договорилась о нескольких проектах и всё.
- Всё? А как же твой главный проект? Он тоже завершён? – он, пошатываясь, прошёл к креслу, которое стояло возле окна, и плюхнулся в него, закидывая ногу на ногу, обосновываясь в моей комнате надолго.
- Главный? У меня такого нет, - его глаза сузились в две тонкие щёлки, и от этого прищура мне захотелось бежать.
- Если ты будешь продолжать строить из себя оскорблённую невинность, клянусь, я...
- Но я, действительно…
Он повернулся, схватил с туалетного столика увесистый флакон с туалетной водой и запустил им в меня. Его опьянение сбило прицел. Я вскочила с кровати.
- Сядь!
- Чего ты хочешь, Пьер?
- Ты знаешь! – заорал он.
- Да… да, я знаю, - когда с моих губ слетели эти слова, он встал, снял и отбросил пиджак, медленно приближаясь. От страха, который почти парализовал мой мозг, соображала я медленно. А он уже расстегнул ремень на брюках.
- Конечно, знаешь, ты же моя жена, м-о-я, - и то ли от так противно «пропетой» последней гласной, то ли от звука молнии на ширинке, у меня, наконец, включился инстинкт самосохранения.
- Твоя, - я медленно стала подниматься. Сейчас резких движений совершать было нельзя, только моя покорность сможет усыпить его назойливость.
- И моя жена сейчас поможет мне, - он стал путаться в пуговицах рубашки.
- Иди, я помогу тебе, - потянув за ткань сорочки, я слегка приблизила его. – Присядь, тебе будет удобнее, - он сел. – Давай я сниму ботинки, - и с этими словами, я легонько толкнула его. Он улегся, позволяя мне развязать шнурки и медленно, как только было возможно, я вынула его ноги из дорогой обуви.
- Да, Мишель, ты умница… - его губы еле ворочались, и через несколько секунд он спал, развалившись на моей постели.
Выворачивая из глубин гардеробной огромный чемодан, я лихорадочно хватала с вешалок ты одну вещь, то другую. Потом остановилась, осмотрелась… Что я делаю? Зачем чемодан? Мне ничего не надо, ничего! Только документы и деньги, и всё! И телефон!
Через полчаса я сидела на маленькой кухне у Сары и пила горячий чай.
- Тебе надо уехать, - Сара сидела напротив меня и нервно теребила край своей футболки, я же, напротив, была совершенно спокойна.
- Надо, но куда, я пока…
- Я знаю куда! Атитлан! Там он тебя точно не найдёт. Во-первых, это очень далеко, а во-вторых – ему даже и в голову не придёт.
- Куда?
- Гватемала, озеро Атитлан. Правда, там сейчас не сезон, но это даже лучше. Моя семья оттуда. Место к тому же просто сказочное.
- Ты с ума сошла!
- Эй, не путай. Это ты с ума сошла, а я помогаю тебе окончательно свихнуться.
Я взяла телефон, включила. Непринятые вызовы бередили душу.
- Что ты делаешь? Хочешь, чтобы Пьер знал?
- Не Пьер…
Я отправила две эсэмэски, вторая была совершенно безнадёжная, непонятная и, по всей вероятности, обреченная.
Снова самолёт, снова я у иллюминатора, а впереди… впереди у меня солнце, должно быть солнце!

POV Robert

Стоя на пороге конторы Штольберга, я всё уже решил для себя. ОНА мне не верила и не поверит, пока я не сделаю это. Слова – ничто. Можно даже не пытаться доказывать, что всё вокруг меня – шоу-бизнес. Мишель видела то, что видела, и как же ей было больно, что она даже не захотела говорить со мной!
Когда я вышел от адвоката, у меня в сумке лежал пакет, в котором была свобода. Её свобода!
Полцарства за билет –
Оплачено сполна,
Из тысячи дорог
Я выбираю эту.(с)
Рейс на Гватемалу дважды задерживался. Сидя в вип-зале, я снова достал сценарий фильма, в котором предстояло сниматься – «Воды слонам». Любовный треугольник, он – молод и любит, она – замужем и недоступна… Что ж, играть мне не придётся, я прожил это. Наконец, объявили посадку. Мои надежды добраться как можно быстрее до места разбились о незнание языка и местную суматоху. Возле аэропорта теснились маленькие автобусы, видавшие виды, такси, машины – они перебивали друг друга клаксонами, создавая настоящий хаос. Я с большим трудом добыл машину, водитель не говорил по-английски, а на его языке я знал только одно слово – Атитлан. Он присвистнул и жестом показал, что путь неблизкий и влетит в копеечку, я кинул.
Дорога то взмывала вверх, то стремилась вниз, и вот стало видно, как на дальних холмах разлилось кисельно-опаловое озеро. Завиднелся каскад черепичных крыш, вынырнула, бликуя окнами, белая группка домов на темени горы и отчётливо стала видна извилисто-синяя рана глубокой долины, которая затягивалась длинным жемчужным облаком. Атитлан… обыкновенное чудо, спрятанное от назойливых обывателей неведением и огромной горой, которая ещё не так давно извергала кипящую лаву, отзываясь на только ей понятный зов Земли. Именно такое место и могла выбрать Мишель. Оно так похоже на неё.
Я набирал её номер, но в который раз мне отвечали: «Вне зоны»… Чёрт!
Расплатившись с водителем, я вышел на улицу. Тихая деревенька жила своей привычной жизнью. Мальчишки гоняли мяч прямо на дороге, у местной лавки на низкой скамейке сидели четверо местных старейшин. Увидев незнакомца, они перестали разговаривать и принялись внимательно рассматривать меня. Я снял тёмные очки, куртку, которую держал в руках, перекинул через сумку и подошёл к ним.
- Простите, я ищу одну женщину, блондинку.
Они по-прежнему молча рассматривали меня.
- Она француженка, вы понимаете меня?
Молчание. Испанский… его я почти не знал.
- Francesa, por favor!
И тут черты одного из них смягчились, и он произнёс.
- La mujer hermosa… La casa en la cima! Allí! – и показал в сторону вершины.

POV Michel

Было жарко. Май здесь – тот месяц, который европейцу переносить нелегко. Я жила здесь уже неделю и мне необходимо было позвонить Марселю. Прежнюю симку я выбросила ещё в Париже, а мой новый номер Марсель не знал. И ОН не знал! Меня мучило это. С одной стороны, очень хотелось позвонить ему, а с другой, перед глазами так и стоял тот трейлер, в который заходила другая… Если захочет – найдёт, а если нет… то… Я не знала, что тогда. Ничего! Пустота. Но сейчас время ждать, я просто знала это, повинуясь только одной лишь интуиции, я ждала. Что есть неделя в миллионах лет, в миллиардах? Я буду ждать столько, сколько дышу. И я не устану.
Было далеко за полдень, когда я решила пройтись до магазина. По дороге я набрала Марселя. Он был на удивление спокойным и не просил денег. Меня это насторожило.
- Эй, сестрёнка, скоро всё у нас будет в лучшем виде. Есть выгодное дело. Денег хватит на то, чтоб уехать и жить свободно.
- Марсель, я прошу тебя!
- Всё понял, Мишель, я верну долг моей сестрёнке!
Он отключился, но мне стало неспокойно. Чего он там придумал?
Солнышко уже одним своим огненным краем цепляло гору, медленно приближался вечер. Было тихо, ни дуновения. Я вышла из лавки и направилась к берегу озера. Слушать, как маленькие волны тихонько бьются о пирс, стало моей привычкой. Большие прогулочные лодки были пришвартованы здесь же, и они напоминали мне «Пандору». Я и приходила сюда именно по этому, я приходила за воспоминаниями… Просидев на берегу около часа я поднялась. Мой дом стоял на самой вершине, и, пока я поднималась, сумерки успели сгуститься, в воздухе уже витали ароматы отцветших лилейников и ещё какой-то травы, которая источала резкий, но приятный мускусный запах. Я никогда не запирала дверь. Зачем? Местные ко мне почти не заходили, присматривались. А не местные… Я присела на последних ступенях и стала смотреть на деревню, в небольших домах которой то тут, то там загорались вечерние огни.
Вдруг позади меня послышались шаги, и через секунду около меня на ступеньку присел ОН.
- Красиво, - сказал шёпотом, словно выдохнул.
- Да, - так же шёпотом ответила я. В кустах, совсем рядом запела ночная пичужка, она-то и вывела меня из оцепенения…
- Пойдём в дом, - он молча повиновался. – Проходи.
Напряжение звенящей струной повисло в воздухе, и от неловкого молчания степень его только возрастала. Он прошел вглубь комнаты, остановился у окна, повернулся и, сунув руки в карманы джинсов, продолжал молчать.
- Как ты меня…
- Не без труда, - тут же перебил он меня.
- Хочешь выпить?
- Нет!
- Перекусить?
- Нет!
- Ты устал с дороги…
- Нет, чёрт возьми!
Я упрямо смотрела перед собой, не решаясь поднять на него глаза, потому что непрошеные слёзы вдруг застлали всё, ослепляя.
- Тогда чего ты хочешь?

POV Robert

Почему, когда я рядом с ней, всё идёт не так?! Почему вся моя выдержка летит в тартарары? Она держалась отстранённо, словно мы едва знакомы, и это злило меня и обескураживало одновременно.
Что? Выпить? Перекусить? Снова заготовленные слова превратились в дым. Пружина внутри меня скручивалась всё сильнее. Я буквально подлетел к ней.
- Я хочу тебя! – её запах кружил голову, путая мысли.

POV Michel

- Только тело… да, - я потянулась к пуговицам платья и расстегнула одну.
- Не только… - его рука слегка дрожала, когда он протянул её к моему плечу, но он сжал её в кулак, да так, что побелели костяшки пальцев, желваки на скулах ходили ходуном.
– Не только, я хочу тебя всю!
- Да, я помню, я ещё помню, Роберт, - следующая пуговица была расстёгнута.
Обоюдоострые гнев, боль, желание, обида – всё смешалось воедино, закручивая нервы до предела, переполняя чашу терпения так, что плескалось через края. Вдруг он прошёл к двери, открыл сумку и вытащил из неё какой-то конверт, большой, с печатями, положил его на стол.
- Что это?
- Это документы. Ты больше ничего не должна ни мужу, ни истцу.
- Что?!
- Здесь всё, от сфабрикованных улик до протоколов заседаний суда.
- О! Роберт!

POV Robert

Я взял её лицо в свои ладони. В озёрах её глаз стояли слёзы, миг и одна скатывается, прокладывая мокрую дорожку по моим пальцам.
- Я хочу тебя себе, хочу насовсем! Понимаешь?!
Вместо слов, она отняла мои руки от своего лица и начала целовать мои ладони, отнимая у меня последние крупицы самообладания.
Мне нужна была она, я так соскучился по ней, по её голосу, по её запаху, по её телу… Мои губы прошлись по нежной коже у ключиц, спустились ниже… И я чувствую, как у моего виска её дыхание сбивается, и я ловлю губами её тихий стон.

POV Michel

Кровь медленно превращается в жидкое пламя, и мне необходимо это, я жажду.
В спальне я усаживаю его на кровать и жестом прошу молчать. Отступив на несколько шагов, медленно, очень медленно я начинаю расстёгивать пуговки на платье. Вижу, как его ноздри раздуваются, а ладони сжимают покрывало, чувствую, что он на грани. Платье спускается к моим ногам… Вскочив с кровати он хватает меня в охапку и хрипло шепчет:
- Не могу больше ждать!

POV Robert

Всё! Я не контролировал себя. Невозможно! А она такая нежная, такая красивая!
Не помню, как освободился от одежды и вот наши бедра соприкоснулись. Я вошёл в неё одним толчком, а она, выгнувшись мне навстречу и запрокинув голову простонала:
- Да!
Это происходит снова, только от одного её слова, меня несёт бурным потоком прямиком на вершину, и она, почувствовав, обхватывает мои бёдра ногами, заключая в самый нежный плен.
- Да! Да, Мишель! Моя Мишель!

Солнце померкло б, увидев наших душ золотые россыпи. (с)

---